[Родди Пайпер: В Яме с Пайпером]: Глава 8 — the War to Settle the Score

Рубрика: Авторские рубрики Автор: Александр Суменко

Я не только был основным рестлером в обойме WWF в то время, я также стал главным специалистом по работе с микрофоном в Федерации. Я был менеджером двух рестлеров, Пола Орндорффа и Доктора Дэвида Шульца, и одним вечером в 1983 году участвовал в интервью с ними, которое привело Винса к идее создания моего собственного сегмента в WWF — «Ямы Пайпера».

Шульц был этаким задирой, который все время пытается шпынять окружающих за счет собственного размера, а Орндорфф был мускулистым и стройным, как скаковая лошадь. В тот вечер, во время интервью, длящегося, как обычно, 2 минуты и 54 секунды, эти два крепких атлета пытались урвать себе все время на микрофоне, а кроме того эти выдающиеся рестлеры блокировали мое тщедушное тело от попадания в кадр. Все наблюдающие за интервью сразу заметили это. Шульц и Орндорфф стояли плечом к плечу, а я маячил на заднем плане. Каждый рестлер получил свое время на микрофоне, Орндорфф говорил первым, а потом Шульц. Они изо всех сил старались поднять себя, нарочно оставляя меня в тени своих тел.

На отметке в 2 минут 50 секунд, когда оставалось 4 секунды до конца сегмента, я украл все внимание зрителей. Я обнял Орндорффа одной рукой, Шульца — другой, просунулся между ними прямо к камере, закрыв их от объектива, и, собрав всю свою харизму, выдал: «Родди Пайпер — убийца гигантов!» И на этом интервью кончилось. Это последнее, что увидели зрители, и оно запомнилось лучше всего. Мои братья по разуму, наблюдавшие за интервью, смеялись до упада, потому что эти двое, пытавшиеся принизить Родди Пайпера в течение почти 3 минут, сами был унижены за 4 секунды. Эта импровизация не только поразила зрителей и рестлеров, но и открыла дверь для «Ямы Пайпера».

После столь удачной импровизации я подошел к Винсу МакМэну-младшему в Сент-Луисе, попросив дать мне еженедельный сегмент. Я сказал, что мне нужно 3 недели, галстук-бабочка и микрофонная стойка, а если у меня не получится, я больше и заикаться об этом не стану.

Что бы он потерял от этого? Я пытался показать боссу WWF, что могу лучше служить ему и компании, находясь перед камерой, в гуще событий, а не в качестве моей текущей роли менеджера-бунтаря. В общем, Винс не только проглотил наживку, но и дал указание сотрудникам сделать для меня отдельные декорации, чтобы придать блеска и гламура моим сегментам.

Одна из главных причин, по которой я организовал «Яму Пайпера», заключалась в спорах рестлеров о том, кому сколько времени положено на ТВ и как оно распределяется. Помните, в одной федерации собрались 25 лучших рестлеров мира, жаждущих привлечь внимание зрителей, так что нет ничего удивительного в том, что, в конце концов, эти многочисленные эго столкнулись. Время на ТВ имело большое значение для них еще и потому, что можно было оттянуть на себя часть внимания, поскольку МакМэн энергично впихивал фанатам рестлинга одного лишь Халка Хогана. Хоган воспользовался пушем МакМэна и ролью в «Рокки-3» с Сильвестром Сталлоне, и парни решили, что он и Винс заключили сделку с дьяволом, вроде как Фауст. Они были партнерами, а нам, видимо, выделили роль безмолвных наблюдателей.

Но я не таков. Я не собирался мириться с ролью второй скрипки. Даже будучи менеджером Орндорффа и Шульца, я старался запомниться зрителям, стать узнаваемым. Тогда я догадался больше разговаривать. Мой длинный язык помог мне получить признание на ранних этапах карьеры в Лос-Андежелесе, Шарлотт, Атланте, Канаде, Портленде; так чем эти места отличаются от Нью-Йорка или WWF?

В общем, я старался не касаться личных семейных вопросов моих гостей, а все остальное могло стать темой для разговора. Я хотел выбить из равновесия гостей «Ямы Пайпера», но чтобы аудитории не было скучно. С первого же гостя моего сегмента (рестлера Фрэнки Уильямса) я старался бить в самое больное место, оставляя их со слезами на глазах и в полном безмолвии.

Сначала казалось странным, что такой мачо в килте берет интервью у другого крепкого мужчины, но скоро все поняли, что «настоящие мужчины носят юбки»! Аудитория полюбила «Яму Пайпера» и назвала меня человеком, которого они любят ненавидеть. Мой сегмент ждали с нетерпением, потому что либо я будил в рестлере зверя, либо морально унижал. С Уильямсом, кстати, случилось второе.

Фрэнки Уильямс, был рестлером из Сан-Хуана, который выступал достаточно долго, но не выиграл ни одного матча. Едва он присел на стул в «Яме Пайпера», я обрушил на него свой вопрос:

— Фрэнки, откуда ты будешь?
— Я из Колямбус, Охайо, — ответил он с акцентом.
— Ах, из Колямбус, Охайо? — передразнил его я. – Так вот что я тебе скажу. Ты должен вернуться в Огайо и устроиться продавцом обуви, потому что ты ужасный рестлер. Ты ведь не выиграл ни одного матча в жизни.

Подобного в рестлинге еще не бывало. В интервью ты стараешься поднять себя во время перепалки, но нельзя прямо говорить, что твой оппонент не выиграл ни одного матча или что он ужасен — такого никогда не делали. Это ударило по гордости Фрэнки Уильямса, он попытался защитить себя, объяснив мне и аудитории, почему получилось так, что он еще ни разу не победил.

— Я не выиграть матч в моей жизни, но я отдаю все сердце каждый матч на ринге, — сказал Уильямс.

Я парировал:

— Ну, значит, всего твоего сердца будет маловато.

В этот момент мы вскочили на ноги, и я стал бить Фрэнки, толкая его за кулисы, чтобы завершить сегмент. Но Фрэнки был настолько оскорблен, что все переросло в настоящую драку. Пришлось и мне включиться и нанести несколько ударов, чтобы избавиться от него; разобравшись с Фрэнки, я повернулся к камере и сказал одну из фраз, которые стали моими коронными выражениями: «Слушайте, не надо кидаться камнями в парня, у которого автомат в руках».

Сама драка и накал эмоций были впечатляющими, но, когда я еще и добил сегмент этой красочной фразой, рейтинги поползли вверх.

Благодаря возникшей шумихе и реакции фанатов на первый сегмент «Яма Пайпера», я стал известен. Теперь и фанаты, и рестлеры рассматривали «Яму Пайпера» как этакий конкурс, вроде кто моргнет первым. Но я всегда выходил победителем, потому что «стоило им решить, что они знают ответ, как я тут же менял вопрос!» Слух быстро разлетелся по миру рестлинга, и теперь наши шоу смотрели не только подростки в студенческих общежитиях — рестлинг пробился в дома врачей и юристов, родители смотрели его вместе с детьми. Смотреть наш спорт стало модно, а особенно — «Яму Пайпера»!

Помимо столкновения личностей, прелесть «Ямы Пайпера» заключалась в том, что в этом сегменте ничто не было предписано заранее. У меня не было одного и того же гостя каждую неделю, поэтому приходилось много импровизировать. Каждый сегмент приносил новые впечатления мне и всей аудитории. Люди все время ожидали чего-то неожиданного, и это принесло задумке такую популярность. «Яма Пайпера», кроме того, стала площадкой для вторжения WWF в другие отрасли развлечений за счет приглашения совершенно разных гостей. Одной из первых гостей моего шоу была сенсация 80-х Синди Лопер с ее менеджером Дэйвом Вольффом. Эти гиганты музыкальной индустрии были друзьями Капитана Лу Албано и обожали смотреть «Яму Пайпера» каждую неделю.

Узнав, что Синди будет моей гостьей, я стал собирать материал на эту девчонку, которая просто хотела веселиться (ссылка на самый популярный хит Лопер — прим. пер.). Помимо привычных умных вещей, я подготовил для нее несколько визуальных трюков. Пародируя стиль Лопер, я нацепил бельевую прищепку на ухо и поставил волосы ирокезом, что вызвало приступ ненависти у зрителей. Тот момент стал поворотным для рестлинга, потому что Синди и Дэйв Вольфф глубоко погрузились в наш спорт, и все это привлекло большое внимание к рестлингу со стороны рок-н-ролльного сообщества.

Гости «Ямы Пайпера», не имевшие отношения к рестлингу, не ограничивались только музыкантами. Однажды на шоу в Madison Square Garden давал интервью Джон Стоссел из программы «20/20», и я позвал его в «Яму Пайпера». Раз в месяц в декорациях «Saturday Night Live» в студии NBC мы делали шоу «Saturday Night’s Main Event». Пока Стоссел общался со мной, его дружок брал интервью у другого рестлера, Доктора Дэвида Шульца, спрашивая, реален ли рестлинг. Шульц устроил трепку этому парню из «20/20», и Стоссел прервал наш разговор, чтобы разрулить ситуацию. И вот я стоял в пяти метрах от них и видел, как этот самоуверенный журналист выхватил микрофон у помощника и приказал включить камеры. Едва оператор дал знак, Стоссел повернулся к Шульцу: «Рестлинг — это по-настоящему или нет?» Эти слова еще не вырвались из его рта, а кулак Шульца уже обрушился на его голову. Шульц отвесил репортеру «20/20», сбил его с ног и орал: «Это что, не по-настоящему, дубина?» Потом он снова ударил Стоссела, и тот согнулся пополам и чуть не позвал на помощь мамочку. Этот инцидент привлек большое внимание прессы к Шульцу и рестлингу в целом, но стоил немало денег WWF и (или) Шульцу, когда Стоссел передал дело в суд.

Тяжба Стоссела и WWF разрешилась в суде, а в это время разгоралась другая война, привлекшая еще больше внимания к рестлингу. 18 февраля 1985 года в прямом эфире MTV показали мэйн-ивент (Халк Хоган против меня) шоу The War to Settle the Score, прошедшего в Madison Square Garden. Я идеально разыграл свои карты в месяцы, предшествовавшие этому шоу. Сочетание популярности «Ямы Пайпера» и того факта, что я был главным хилом Федерации, не говоря уже о моих связях с Синди Лопер и Дэйвом Вольффом, делали наше столкновение с Халком Хоганом очевидным.

Вольфф выступил посредником в переговорах между Винсом МакМэном-младшим и MTV. Лопер, признанная тогда певицей года, была выбрана в качестве рок-звезды, призванной привлечь любителей музыки к рестлингу, а Хоган и я должны были обеспечить высший пилотаж на шоу. Для нас это не представляло проблемы. У нас с Хоганом всегда было неповторимое взаимопонимание.

Однажды в Madison Square Garden Синди и Дик Кларк вручали награду Капитану Лу Албано, снявшемуся в клипе на ее ту самую безумно популярную песню «Girls Just Want to Have Fun». Капитан Лу еще не успел их поблагодарить, как я появился из ниоткуда, выхватил награду и разбил о его голову. Кларк чуть не поседел преждевременно, когда я повернулся к нему с угрожающим видом, он закричал: «Не делай мне больно!» Я решил не трогать Кларка, а вот Синди Лопер повезло меньше. В типичной для хила манере я погнался за беззащитной девушкой и без колебаний пнул ее в голову, вызвав море свистков и проклятий в зрительном зале.

Но поверьте, для этой певицы все могло кончиться еще хуже, если бы я захотел. Прежде чем все это пошло в эфир, Дэйв Вольфф сам попросил меня пнуть Синди во время награждения Албано, чтобы люди начали обсуждать рок и рестлинг. Но он хотел быть абсолютно уверен, что я не травмирую ее по-настоящему. Я заверил Дэйва, что справлюсь и сделаю все так, что покажется, что я действительно ударил и травмировал ее. Но минут за 30 до «пинка» один парень из нью-йоркского офиса WWF подошел ко мне и посеял в моей голове сорный росток: «Конец карьеры Синди Лопер может стать началом твоей карьеры». Эта мысль сидела в моем мозгу до самого последнего момента. Мне нужно было сделать сложный моральный выбор. Могу ли я по-настоящему пнуть беззащитную женщину, которая участвует в сюжете, призванном прославить наш спорт, и которая доверяет моему профессионализму? Могу ли я нарушить обещание, данное Вольффу? Или мне пнуть ее с такой силой, что все зрители услышат, а руководство WWF порадуется?

Это был сложный выбор. «Болезнь» нашего спорта снова поглотила меня, заставляя гадать, что же я сделаю с рок-певицей, когда придет время ударить ее. Пинать или не пинать? Вот в чем вопрос.

Уже когда Синди стояла в ринге в тот вечер, я еще не принял решения. Я знал, что могу заставить все выглядеть по-настоящему, не нанося настоящего удара, но не мог забыть слов шишки из WWF, что «конец ее карьеры стал бы началом моей». С другой стороны, я думал о безопасности Синди и о том вреде, который может нанести сильный удар ногой.

Когда настало время нанести удар, я размахнулся с полной силой, но посреди пути затормозил движение ноги. Хоть я и остановился вовремя, все зрители, включая полицию Нью-Йорка, решили, что удар настоящий. Поверьте, я бы смог это провернуть (таким бесчувственным я был), но главное — что я вовремя одумался. Фанаты решили, что удар достиг цели и были в бешенстве! Никто не мог поверить своим глазам.

Этот поступок также был широко освещен в прессе, попав на обложки газет и в новостные выпуски по всей стране. Но мои нападения на представителей мира музыки не ограничились тем случаем на вручении награды. Наступила очередь Вольффа. Примерно спустя неделю Дэйв на ринге высказал мне претензии о нападении на его клиента, тогда я близко познакомил его с матами, бросив на ринг на глазах у фанатов. Теперь я не просто был тем, кого любили ненавидеть, я еще привлекал к нам невиданное прежде внимание со стороны прессы. Хотя каждый ненавидел меня до глубины души, мое поведение привело к возникновению культа фанатов «плохих парней». Вольфф убедил всех своих друзей в рок-н-ролльном сообществе запрыгнуть на подножку поезда и начать писать истории об этих происшествиях, в результате мы попали на обложке журналов как о рестлинге, так и о музыке.

Вот так все и произошло. Мое трудолюбие как на ринге, так и вне его убедило МакМэна выбрать меня в оппоненты Хогану в мэйн-ивенте шоу The War to Settle the Score, показанном на MTV. Помню, как приземлился в аэропорту Ньюарка и увидел съемочную бригаду MTV, поджидавшую меня там. Едва на меня нацепили микрофон, я задал жару дамочке-репортеру, высказав все, что думаю об их канале. Я сказал, что, по моему мнению, MTV расшифровывается как «блевотная музыка», а она отбила мою подачу, спросив, каково это — ударить женщину. Я ответил, что являюсь сторонником равных прав для всех и что, если женщина попадется на моем пути, я вырублю ее, как любого другого! Это интервью вызвало большой переполох перед The War to Settle the Score, где, помимо Синди Лоупер, теперь должен был участвовать Мистер Ти, близкий друг Халка Хогана.

Мистер Ти был звездой сериала «Команда А» в то время и был о себе довольно высокого мнения (конечно, в этом мы все были грешны!), а Хоган всегда был хорошим бизнесменом и человеком, но я не думаю, что каждый из нас особенно хорошо относился к другому в то время. Но кое-что общее у нас все же было. Это общий друг по имени Рик Мартел. Хотя мы с Хоганом были по разные стороны баррикад, каждый из нас в разное время был соседом по номеру с Риком Мартелом. Он каждому из нас говорил, что другой — вполне достойный парень, а мнение Рика мы оба ценили. Примерно в то время мы уже начали понимать, ради кого можно рискнуть репутацией и кому можно доверять на ринге.

Немногие знают, что даже уже после того, как мне сказали, что я возглавлю то специальное шоу, этого могло и не произойти. В день шоу, в Madison Square Garden меня попросили проиграть Хогану чисто, но я отказался. Это было время в моей карьере, когда я не принимал удержания, не проигрывал чисто, и на это были свои причины. Я слишком долго и усердно работал, чтобы оказаться в таком положении, и не собирался сливать свою репутацию. Поймите меня правильно — я мог согласиться проиграть на ринге, но не удержанием. Я знал, что если Хоган удержит меня в тот вечер, это станет концом моей карьеры. Хоган получит новую подстилку в следующем месяце, а что будет со мной? Я не хотел стать бабочкой-однодневкой.

Я подошел к Капитану Лу Албано, рассказал ему о просьбе и о моих планах против Хогана, и он предупредил, что МакМэн и Компания не поймут этого. Для них это был суперзвездный матч, подготовленный для этого вечера ради большой прибыли, но им плевать на карьеру какого-то рестлера, если это не Хоган. Капитан посоветовал мне держаться курса и не позволять никому удерживать себя. Так что я собрался и сказал, что проиграю Хогану только по дисквалификации. МакМэн и Хоган, в конце концов, согласились с моими требованиями, и матч снова был в силе. Я же стал королем дисквалификаций.

Нас обоих переполняла энергия в тот вечер в MSG. Я хотел раздразнить Халкаманьяков и зрителей MTV еще до матча, поэтому вышел в футболке Хогана, которую порвал на ринге, и с дорогой гитарой Gibson, которую разбил на глазах у толпы. Эти действия зажгли огонь ненависти в зрителях. Рестлинг вышел на новый уровень. Теперь это был не просто бой один на один, но целое шоу. Победа в матче теперь не приравнивалась к победе в СуперБоуле, Мировой Серии или чемпионате НБА, это было другое ощущение.

Помню, как Горилла Монсуна в тот вечер объяснял телевизионной аудитории, как громко кричали и ругались зрители в зале еще до первого удара. При звуке гонга Хоган и я не стали терять времени даром, а принялись обмениваться ударами. Начало задало тон всему матчу. Хоган и я подняли спорт на новый уровень, совместив шоу и присущую борьбе интенсивность, как никогда не делалось раньше. На ринге царили вполне реальные ненависть и ярость. Двухметровый загорелый гигант с бицепсами в 60 см стоял против вполне настоящего, играющего на волынке и носящего килт, 175-сантиметрового парня весом в 100 кг, и оба ненавидели друг друга.

Сразу после начала матча все зрители были у нас в руках. Минут через пять я почувствовал, что каждый погрузился в атмосферу матча. Все наблюдавшие шоу были с нами на одной волне: фанаты, рестлеры, промоутеры. На отметке в 15 минут Хоган был на ринге, а я таскал его за белые кудри, так что Пол Орндорфф и Мистер Ти вскочили и бросились на ринг. The War to Settle the Score закончилось тем, что я исподтишка ударил Мистера Ти.

После моего ужасного удара нью-йоркский полицейский запрыгнул на ринг и схватил меня, но я отбросил его в сторону. Потом преисподняя разверзлась: другой полицейский бросился на ринг, чтобы помочь своему коллеге. Теперь в исторические события оказались замешаны реальные люди. Но в то время копы охотно соглашались вписать свое имя в анналы истории; они увидели, как их коллегу бросает по рингу на глазах у 20-тысячной толпы какой-то сумасшедший в килте. За считанные недели я умудрился пнуть Синди Лопер в голову, ударить, как считалось, самого жесткого парня в Америке в эфире национального телевидения и разозлить служителей порядка города Нью-Йорка. Я хватался за предоставляемые возможности и попутно наносил наш спорт на карту.

Хоган и я определенно были в огне в тот вечер в Madison Square Garden, потому что не только копы и зрители в зале поверили в реальность фьюда, но и шоу набрало самый высокий рейтинг на MTV в сезоне. Это событие изменило историю рестлинга и MTV, а также подготовило плацдарм для самого важного шоу в истории рестлинга — WrestleMania I.

Top.Mail.Ru Betwinner