[Букер Т: From Prison to Promise] #3: Уличное образование

Рубрика: Авторские рубрики Автор: злобная росомаха

С возрастом я осознавал, что некоторые мои братья и сестры были настоящими отщепенцами. Наблюдая за ними, я делал удивительные открытия об окружающем мире. Одно такое открытие пришло через полтора месяца после того, как мне исполнилось 11. Наверное, мама увидела, что ее малыш потихоньку превращается в пусть еще пока маленького мужчину, и решила, что настало время купить для меня первый костюм. Была пасха и, учитывая, что Кэролин была у нас в гостях, мама попросила ее съездить со мной в магазин, пока она сама готовила бы дом и угощенье ко всеобщему приезду. Кэролин отвезла меня в супермаркет. Как только мы вышли из машины, я пулем устремился в детский отдел. Цель быа найдена достаточно быстро: коричневый полосатый костюм! Черт, в нем я выглядел как настоящий гангстер! Я смотрел в зеркало, держа его перед собой и представлял, как здорово он будет на мне смотреться.

— Ты уже нашел, что хотел? Ну давай же! Иди примерь!

Кэролин взяла меня за руку и отвела к раздевалкам. Там я надел этот костюм, который подошел мне просто идеально! Я вышел и показался сестре. Она улыбнулась и сказала:

— Отлично, Младший. А теперь надевай свою одежду поверх костюма.

Что? Сначала я ничего не понял, но уже через секунду мы вместе были в раздевалке и пытались натянуть поверх пиджака и брюк мои джинсы, футболку и куртку. Да, костюм видно не было, но зато я был так раздут, словно подводник времен второй мировой. Ко всему прочему мне дико хотелось чесаться. В голове была только одна мысль «Ух ты, а сеструха-то у меня та еще штучка!» Я нервничал, но идея стащить одежду была интригующей! Оказаться в мирке Кэролин делало меня взрослым и крутым! Да, я был не прав. Да, если бы с нами была мама, она бы надавала нам по головам. Но от этого те мои ощущения были вдвойне приятными!

— Просто не подавай вида, веди себя, как будто все в порядке. Нам еще только не хватало выглядеть подозрительными и самим себя выдать. Иди за мной сначала к дверям, а затем прямиком к машине.

Я был напуган до чертиков, но все же проделал долгий путь из магазина к выходу. Мой взгляд был приклеен к спине Кэролин, мое сердце бешено колотилось, я постоянно ожидал, что за плечо меня схватит охранник. Выйдя наружу и ступив на асфальт, я с облегчением выдохнул. Кэролин же не промолвила ни словечка. Когда мы ехали домой, я стащил свою одежду, оставшись в «бесплатном» костюме. Всю дорогу ухмылка не покидала мое лицо.

Дома мама была очень рада и тут же потребовала, чтобы я сфотографировался. Я посмотрел в зеркало и усмехнулся. Неплохо! Букер Т. Хаффмен, 11-летний опытный преступник! Кэролин стояла рядом и улыбалась, я же с трудом сдерживал смех. Моя карьера только началась.

После этого небольшого ограбления Кэролин поняла, что я могу сохранять спокойствие и, что более важно, держать язык за зубами! Так что мы стали больше времени проводить вместе. Иногда она забирала меня и Бониту к себе домой. И тогда могло произойти абсолютно что угодно!

Отрицать ее влияние на меня будет просто глупо. Сама идея взять то, что мне нравится, там, где мне нравится, и когда мне нравится, пришлась мне по душе. И через короткое время я решил провести такую же операцию в одиночку. Ну, по крайней мере, попытался.

Как-то раз, когда мы с Бонитой были у нее в гостях, у Кэролин были какие-то дела по дому. Она взяла нас в прачечную, где загрузила машину, закинула пару монеток, а нам предложила сходить к ее друзьям, которые жили через дорогу, и поиграть с их детьми. Мы с Бонитой последовали ее совету. Сразу после того, как мы зашли в дом, Кэролин исчезла в какой-то комнате, а мы с Бонитой начали носиться как самые обычные дети, нас ничто не заботило. Через какое-то время Кэролин вернулась со странным выражением лица и красными глазами. Казалось, она немного потерялась в пространстве. Я подумал, что она устала. Кэролин сказала, что нам нужно забрать белье и вернуться домой. Мы вышли на улицу, после чего мы с Бонитой еще успели поиграть, пока Кэролин вынимала вещи. Когда она вышла с корзиной, уже стемнело. Мы направились к машине. Она шла очень странно, спотыкалась и что-то бормотала. Я не обратил внимания и залез в машину. Никто из нас не пристегивался, мы тихонько двинулись домой. Я разглядывал в окно проплывавшие мимо дома.

Внезапно я услышал громки треск и меня бросило на пассажирское кресло. Я не понимал, что произошло, но моментально напрягся. Бонита металась между двумя передними сидениями как дверца салуна. Я схватил ее и вытащил наружу. Она ревела и задыхалась, но, в остальном, была в порядке. Я метнулся к месту водителя. Кэролин лежала на руле и стонала. Она подтянула меня к себе и прошептала:

— Вот, забери это и спрячь подальше.

С этими словами в мою руку она вложила пистолет.

Я даже не понял, что произошло, но спрятал оружие в один из казаков, которые я тогда носил.

Шум был большой, на улицу высыпали местные жители. Как я понял, Кэролин врезалась в одну из машин, припаркованных на обочине. Вскоре прибыли и копы — со своими огоньками и сиренами. Я испугался за сестру, мне не хотелось, чтобы она отправилась в тюрьму или что-то в этом роде. Но тогда все было иначе. Совсем иначе. Кэролин объяснила, что она отвернулась буквально на секунду и не увидела эту машину. И знаете что? Полицейским даже в голову не пришло, что она была в состоянии опьянения. Они посчитали, что ее состояние — результат аварии. Они не стали ее обыскивать, они даже не забрали ее в участок! В результате мы поехали домой — нас подвез ее приятель.

Когда я вернул систре пистолет, она улыбнулась и подмигнула. Как и в тот раз с кражей в магазине, мы сделали вид, что ничего не случилось, и сохранили общий секрет.

Секретность стала занимать мои мысли. Это стало для меня главной вещью в жизни! Тогда я этого еще не понимал, но поведение и привычки моих братьев и сестер вовсю формировали меня самого. Я рос на них, я взрослел на них. Моим главным смыслом стало не быть пойманным. Моим кредо стало держать рот на замке и все отрицать.

Я взрослел, я учился и, наконец, решил себя проверить. Мне казалось, что чем более рискованным будет затея, тем выше будет награда! Не было никаких гарантий, что все получится. Все, что у меня было, — слепая вера в то, что я смогу выйти сухим из воды, ну и, возможно, немного заработать.

Вскоре выдалась реальная возможность опробовать мою новую философию на практике. Каждый месяц к нам в Саут Парк приезжал мужчина, который договаривался с детьми продавать цветы на улицах. Он предлагал по пять долларов за каждые пятьдесят вырученных от продажи долларов.

Черт, школьник с пятеркой был богачом! Я подумал, почему бы и нет? Конечно, не без небольшого секретного плана Букер Т. Я повторял свою новую мантру: Никому ничего не говорить; отрицать все, если меня поймают. Но несмотря на это все, я все еще был ребенком. Наконец, мы встретились, цветочник отвез меня на оживленный перекресток района Беллэйр, где не было ни одного цветного! Он вручил мне охапку цветов и сказал, что вернется через пару часов меня проведать.

У меня внутри все бурлило. Я стоял и спрашивал себя: что, черт возьми, я делаю? Но тот парень, похоже, знал все за меня: тощий черный мальчишка с цветами вызывал у прохожих и проезжавших мимо водителей сочувствие, и очень скоро я распродал все букеты. Возможно, они полагали, что это их участие в благотворительности. В общем, все сложилось. Цветочник вернулся, как и обещал. Он похвалил меня, выгрузил еще охапку цветов и снова уехал. Теперь все было иначе: я чувствовал себя преотлично! Я был готов оказаться в самом центре неприятностей! От того украденного костюма и запретного пистолета моей сестры я логично перешел к тогдашнему дню. В общем, цветы снова быстро кончились, но парень не вернулся. Наступил вечер, я начал паниковать. Я знал, что мама волнуется и хотел домой. Я ждал и не понимал, почему тот парень не возвращается, чтоб отвезти меня домой? Ко всему прочему, у меня были все его деньги! Наконец, я начал думать, как я могу добраться домой самостоятельно. Возможно, мне кто-то захочет помочь? Я пошел к бензоколонке напротив, чтоб попросить подбросить меня или хотя бы дать позвонить по телефону. Несмотря на то, что у меня были почти 80 долларов, я не хотел их тратить. А вдруг вернется тот парень и будет злиться? В конце концов, я был просто напуганным мальчишкой, попавшим в незнакомый квартал. Я заглянул на бензоколонку. В это же время к ней подъехал какой-то обычный велосипедист. На нем были обычные джинсы и черная ветровка. Он прислонил велик к стенке магазина и прошел внутрь. Я подумал, что он пришел купить сигареты или конфеты. Но пока я стоял и глазел на него, парень вышел, сел на велосипед и вдарил по педалям. Уже через пару минут к бензоколонке приехала куча полицейских машин. Прямо на глазах испуганного маленького Букера Т было проведено ограбление!

Вообще я думал, что все будет иначе. Не было ни криков, ни потасовок. Продавец не гнался за грабителем… В общем, тот настрой быстро схлынул и я снова стал малышом. Кто-то из полицейских заметил меня и задал несколько вопросов. Я рассказал обо всем, что видел, но эта информация была не особо полезной. В общем, они оставили меня в покое и я снова разревелся. К счастью, мимо проходила какая-то бабуля, которая пожалела меня. Она позвонила моей маме и дождалась, пока она приедет.

Я обрадовался, увидев маму, но когда увидел, какой испуганной она была, до меня дошло, сколько неприятностей я ей доставил. Когда мы вернулись домой, я рассказал обо всем, что произошло, нарушив все те обещания, что давал сам себе. Я надеялся, что правда сделает все легче. И сразу после этого позвонил тот цветочник. Он хотел заехать и забрать свои деньги. Мама ответила ему согласием, но так, что после ее слов не приехал бы даже самый смелый человек. Тот парень и не приехал, так что мы сохранили всю выручку в 80 баксов. Позже мы редко говорили о моей короткой карьере в продажах. Я же даже не получил свою долю. Это было обидно, но, в конце концов, меня не наказали! Уже что-то!

Чуть позже моя мама начала встречаться с парнем по имени Роберт Хилл. Он был плотником и рыбаком, и частенько брал меня с собой на пляж в качестве помощника. Роберт разрешал мне рыбачить и самому, что для городского мальчишки было очень интересно. Вообще Роберт был хорошим парнем, я привык к нему и даже принял его в качестве отца — особенно после того, как они с мамой поженились. Но очень скоро — по причинам, которые я не мог понять в силу малого возраста, — они развелись. Мама снова осталась одна с ворохом ребятишек.

1 марта 1978 года мне исполнилось 13. То, что должно было стать еще одним символом моего вступления во взрослую жизнь, превратилось в ночной кошмар.

Как я рассказывал, мама работала по ночам, а затем кормила нас, собирала поесть с собой, а затем отвозила нас на учебу. Лишь затем она могла немного поспать, а в доме было тихо. Когда мы возвращались домой, с нами возвращались и суета, шум и гам. Мы смотрели телевизор, бегали за закусками, гонялись друг за другом, играли и возились, маме приходилось за нами присматривать, убирать, пылесосить, еще и готовить нормальный обед. Это было очень здорово, когда о нас заботилась мама. Казалось, так будет всегда. Но в один день все поменялось.

Тот день был совершенно обыкновенным. Мы вернулись из школы и отдыхали в ожидании обеда. Мама занималась уборкой и стиркой. Она решила включить большой вентилятор на чердаке.

В большей части домов в Саут Парке были эти вентиляторы. Наш дом не очень хорошо проветривался, поэтому у нас вентилятор работал чаще. Его большие лопасти напоминали пропеллер самолета, когда он работал, это действительно помогало. Вентилятор высасывал весь застоявшийся воздух из дома, но взамен — даже с открытыми окнами — снаружи поступал сухой воздух. Иногда, если на улице был ветерок, мы открывали окна и удавалось немного разогнать пыльный душный техасский воздух.

В общем, в тот день вентилятор почему-то не включался. Мама попросила проверить его. Для этого нужно было забраться на чердак, а там было темно и страшно. Кроме того, нужно было максимально аккуратно шагать по деревянным балкам, чтобы ничего не обрушить и не разломать. Там были двенадцать балок, между которых были полуметровые промежутки. Пола не было. Под балками были тоненьким слоем уложены стеклопластик и гиперкартон. Мне всегда там было очень страшно, я старался лишний раз туда не ходить. Да никто не любил туда лазить — все обычно делали удивленное лицо в стиле «Кто, я??» и пытались скрыться из виду. В тот раз поблизости никого не оказалось, мама спустила лестницу и полезла на чердак. Внезапно раздался ее громкий крик и она проломила потолок, упав в гостиную. Она пролетела около трех метров и упала на спину. Мы не понимали, что делать.

Мама серьезно повредила спину, но не подала вида. Думаю, она понимала, что это было важно, чтобы не навредить нашей психике. Бонита заплакала, и тогда мама сказала ей, что не нужно переживать, и что с ней все будет в порядке. Чудовищные слова, которые преследуют меня до сих пор.

Кто-то наконец позвонил 911. Мы все поехали в больницу вместе с мамой. Там ее забрали врачи, а мы остались ждать. Я просто сидел и смотрел в стену. Через какое-то время мы собрались с братьями и сестрами, чтобы обсудить произошедшее. Когда появились доктора, старшие отошли в сторону, чтобы переговорить. После этого Билли Джин подошла ко мне и Боните, сказав, что мама в стабильном состоянии, что бы это ни значило, и что с ней будет в порядке. Она повредила спину и ей нужна была операция. «Рутинная процедура», как сказала Билли Джин. Нужно просто откачать какую-то жидкость. И снова я из услышанного ничего не понял.

Операция была успешной. Пока мама восстанавливалась, я постоянно навещал ее. Мама улыбалась, спрашивала, как дела дома и в школе. Я рассказывал, что все в порядке, что Дон и Лэш присматривают за нами с Бонитой. Кэролин и Билли Джин тоже нам помогали.

В общем, казалось, что жизнь возвращается в обычное русло. Мы ожидали, что несмотря на то, что мама находится в больнице, рано или поздно ее выпишут. Мне казалось, что прошла вечность, но в один прекрасный день мама вернулась домой. В первый же вечер она приготовила потрясающий ужин, будто бы ничего и не происходило. Да, она двигалась помедленнее, но мы к этому были готовы.

Прошли несколько месяцев, но дела становились хуже. Мама жаловалась на то, что ее ноги плохо двигаются. И после очередного осмотра сестры сказали, что у них было плохое предчувствие, но я не хотел их слушать. Я повторял себе, что все будет хорошо. Все должно быть хорошо.

Когда мама, наконец-то, добралась до врачей и рассказала о своих ощущениях, ее направили на несколько тестов. Выяснилось, что в ее спине осталось еще немного жидкости, которые создавали давление на спинной мозг, из-за чего у нее был небольшой паралич ног. Нужна была еще одна коррекционная процедура, чтобы откачать жидкость и снизить давление. И потом все будет хорошо.

Мама не волновалась, она согласилась лечь под но жеще раз, надеясь вернуться к обычной жизни. В день операции мы приехали в больницу, пожелали маме удачи. Я обнял ее и поцеловал. Перед тем, как врачи увезли ее, она сказала, чтоб я не переживал. что все будет хорошо. Для меня мамины слова всегда были истиной в последней инстанции. Как она сказала — так и должно быо быть. Я верил в это.

Во время операции мы играли во дворе. Внезапно из дверей показалась Билли Джин. Она с трудом сказала, что во время операции возникли проблемы. Доктора сказали, возникли неожиданные осложнения с дыханием. Мама попала в кому и была на системе искусственного обеспечения. У меня похолодело внутри.

Когда я наконец увидел маму, казалось, что она спит. У нее были закрыты глаза, и она была подключена к больничному агрегату, а в остальном все было как обычно. Если бы у нее были какие-нибудь внешние травмы, я бы воспринял все иначе. Но на тот момент мне казалось, что все наладится в течение пары дней.

Ничего не наладилось.

Шли дни, но улучшения не наступало. Мозговая активность была на нуле. Жизнь поддерживали исключительно дыхательные и питательные трубки.

Через несколько недель мы снова собрались, чтобы обсудить, что же делать дальше. У мамы не было ни завещания, ни юристов, поэтому решение должна была принимать вся семья.

Я не хотел с этим мириться, но все сошлись на решении, что нужно отключать маму от систем жизнеобеспечения. Чтобы это сделали врачи, нужно было получить разрешение суда, что могло влететь в копеечку и занять много времени. Это не устраивало никого из нас. Так что пришлось делать это самим.

Когда мы зашли в больничную палату, повисла тяжелая тишина. Никто не знал, что говорить. Казалось, что время остановилось. Я огляделся, посмотрел на братьев и сестер. На их лицах было растерянность. Но другого выхода не было. Мы должны были сделать это вместе. Даже притом, что после этого каждый будет переживать это самостоятельно.

Дэнни и Гэйл подошли к трубкам и проводам, но доктор все же решил сделать это сам. Мы еще раз посмотрели на нашу маму, которой не исполнилось и 50. Мы подержали ее за руку и сказали врачу, что готовы.

Он снял маску и отключил оборудование. Комнату заполонили писк приборов. Меня охватила паника. Хаос. Паралич. Я глядел по сторонам, желая, чтобы этот ужас прекратился. Но он не прекращался. С каждой секундой мама удалялась все дальше и дальше.

Писк стал постоянным. На кардио-мониторе зигзаги превратились в прямую линию.

Роза Хаффмен, моя прекрасная мама, моя единственная опора умерла.

Я даже не представлял, как жить дальше.


Оглавление книги

Top.Mail.Ru Betwinner