Благодаря «Megaforce», Fozzy смогли арендовать студию в Атланте и приступить к записи их дебютной пластинки. Мне еще не доводилось работать в студии; первой песней, что мы решили записать, стала — «Riding On The Wind» группы Judas Priest.
Перед тем, как мы начали записываться, я думал, что пою вполне добротно. После прослушивания пробной записи, я понял, что ошибался. Пение в студии – это сравни твоим мини-концертам в душевой кабинке, только, вдобавок, записанным со звуковым эффектом «dolby». Ты в состоянии расслышать каждую деталь, каждый сип и хрип в своем голосе, каждую «неровность». Мой голос был таким же неровным и шероховатым как лицо Лемми.
Работа в студии над первым альбомом. На фото я выгляжу так, будто знаю, что делаю. На самом деле это не так.
Потребовался некий промежуток времени, прежде чем я втянулся в процесс записи и понял, что я хочу сделать и как. Это не потому, что я не умел петь, а потому, что мой голос был «неотшлифован» в нужной степени и я не имел ни малейшего представления о том, что вообще делаю. Одного взгляда в сторону Рича, который находился за столом в аппаратной, было достаточно, чтобы понять – я пел не так, как должен был бы петь. И все же последующие четыре из пяти песен, включая такие композиции как «The Prisoner» от Iron Maiden, «Eat The Rich» от Krokus и «Live Wire» от Motley Crue, я спел прилично. Мы пригласили поучаствовать в работе местного музыканта по имени Бутч Уолкер. Он сыграл гитарную партию и спел с нами в кавере на песню Оззи «Over The Mountain». Спустя несколько лет, Бутч стал одним из самых успешных продюсеров в стране, взяв под свое крыло таких исполнителей как Аврил Лавин, Weezer и Кэти Перри. Так же для альбома мы записали парочку оригинальных треков — «Feel the burn» и «End of Days», дабы продемонстрировать нашим фанатам пример того, как звучали Fozzy тогда, когда только вернулись из своего изгнания в Японию. Когда работа была завершена, мы решили, что то, что в итоге получилось? вполне сгодится для нашей дебютной пластинки: было решено озаглавить ее не иначе как — «Fozzy».
Дизайн логотипа для нашей группы разработал профессиональный художник, а фотосет для обложки альбома был сделан с помощью известного Нью-Йоркского фотографа Патрика МакБрайда. У нас все было «зашибись» – если не брать в расчет то, что мы носили парики и играли каверы.
(Неловкая пометка автора: мы запороли концовку песни «Riding On The Wind» во время записи в студии, и я, по сей день, ненавижу слушать это наше «творение».)
WWE было заинтересовано в подписании нас на их новый музыкальный лейбл «Smackdown Records». Однако, я не хотел отдавать группу в руки компании. У меня было свое представление насчет того, как должна развиваться группа и я хотел лично контролировать этот процесс. Тем не менее, WWE продолжало оказывать Fozzy всевозможную поддержку и решило сделать небольшой ролик для субботнего шоу WWE.
Он начинался с того, что я, в образе Криса Джерико, вел себя как сошедший с катушек фанат, крича в камеру о том, как я рад, что моя любимая группа вернулась в Штаты: «Я так счастлив, что лучшая в мире группа, наконец, вернулась в Штаты, после стольких лет, проведенных вдалеке от дома, чтобы вернуть себе свою славу! Мангуст МакКуин – мой кумир: мой внешний вид, мои движения – все скопировано с Мангуста».
Затем, я, уже в образе Мангуста МакКуина, заявил о том, что ничего никогда не слышал ни о каком Крисе Джерико, но выразил уверенность в том, что его следовало бы засудить за «кражу образа».
Ролик был смонтирован и срежиссирован так, что складывалось ощущение, будто Мангуст и я были действительно двумя разными людьми. Ролик вышел в эфир, и многих, после его просмотра, он оставил в замешательстве. Стив Ломбарди, Бруклинский Броулер, работник с 15-летним опытом, спросил меня:
— Ты слышал, что этот Мангуст сказал про тебя? Ну и индюк! Но группа у него ничего. Не могу поверить в то, что не довелось услышать их раньше.
— Да ладно тебе, Стив. Это же я… Я – Мангуст МакКуин!
— Серьезно? Я думал Fozzy — настоящие.
Так думал и я. Поэтому решил во, чтобы то ни стало оставаться в образе. Когда я давал интервью как Мангуз МакКуин – я вел себя так, будто ни малейшего представления не имею о том, кто такой Джерико. Я взял за пример методику Кауфман/Клифтон (см. главу 7) и был настроен не «выходить» из образа, как бы и кто бы меня не провоцировал, будь это даже сам Винс МакМэн.
Fozzy были приглашены в качестве музыкальных гостей на шоу «Sunday Night Heat»: псевдо развлекательное шоу, что шло в эфире МТV по четвергам. Ну ладно, просто хотел проверить, внимательно ли еще вы читаете этот текст.
Планировалось, что Мангуст и остальные члены Fozzy прибудут на шоу, будут вести себя там как примадонны, а под конец снесут всем башни своим зубодробительным лайв-перфомансом. И все шло как надо, пока за час до того, как шоу должно было выйти в эфир, не позвонил Винс и не сказал, что не хочет, чтобы Мангуст был Мангустом. Он хотел, чтобы Мангуст был Крисом Джерико. Ему не нравилась моя идея насчет того, что это было два разных человека.
Винс хотел, чтобы я вышел и признался в том, что я это я. Я верил в то, что делал и не хотел все ломать. Я позвонил Винсу и сказал, что хочу, чтобы эти два персонажа продолжали оставаться независимыми друг от друга. Сейчас я понимаю, что то — был полный абсурд: я ставил свое мнение относительно своего Альтер-эго выше мнения своего босса. И все же я настаивал.
— Винс, Мангуст – это всего лишь персонаж, который я играю.
— С чего бы я тогда должен позволять тебе играть персонажа на моем шоу?
— Ну, вы слышали о методе Кауфман/Клифтон?
— Нет, не слышал и мне плевать. Наши фанаты – не полные тупицы и сразу заподозрят подвох, если ты попытаешься надуть их.
Надувать фанатов рестлинга, играя персонажа, вовлеченного в сторилайн и выступающего на глазах у толпы?? Ни за что!! К тому же, я был хилом, и разве не это ли был тот идеальный случай, чтобы заставить народ ненавидеть меня?
Я предложил Винсу компромисс.
— Можно ли мне тогда сказать со сцены, что Fozzy – это любимая группа Криса Джерико, как бы всячески намекая и подмигивая толпе?
— Хорошо, ты можешь сделать это, но не забывай намекать и подмигивать.
Так я и сделал, выйдя в итоге сухим из воды.
К сожалению придуманный нами концепт группы не работал, несмотря на то, что мы были весьма и весьма «ничеготакой» рок-группой; никто не верил в то, что мы делали.
Никто, за исключением нашей рекорд-компании. Они по-прежнему обращались с нами будто мы — Металлика образца 1984 года. Нам продолжали говорить, что нас вот-вот ждет взлет и некоторые из нас даже начали в это верить. После одной такой пламенной речи, произнесенной Джонни З, Френк (барабанщик) был настолько впечатлен, что буквально сиял уверенностью насчет своего ближайшего будущего: после многих лет в этом бизнесе он, наконец, будет собирать стадионы вместе с Fozzy. Я, в свою очередь, надеялся получить хотя бы хот-дог и стаканчик апельсинного сока, окажись я на дне рождения Фрэнка.
22 октября 2000 года, в день, когда наша дебютная пластинка увидела свет, Fozzy отправились в Нью-Йорк. Там мы сыграли небольшой сет в Virgin Megastore, на Тайм Сквер (народу было достаточно), а затем состоялась весьма приятная раздача автографов на свеженьких CD. Так же мы засветились в нескольких радио эфирах и, где бы мы ни были – я продолжал оставаться Мангустом МакКуином, несмотря ни на что.
Немаловажной деталью легенды Fozzy было то, что группа так сказать «застряла в 80-ых», поэтому и одевались мы соответственно. Леопардовые жилеты, обтягивающие штаны, кожаные повязки: мы выглядели настолько нелепо, насколько это, наверное, вообще было возможно, но мы верили в то, что делали и без проблем оставались в образе. Я в шоу-бизнесе уже десять лет и знаю наверняка, что требуется для того, чтобы постоянно быть на плаву. Меня нисколько не смущало бродить по улицам Нью-Йорка, разодетым как Винс Нил образца 1983 года.
Еще одним правилом для меня было не разговаривать о рестлинге во время радио-интервью. Если кто-то спрашивал меня, я отвечал: «Я ничего не знаю об Американском про-рестлинге. Но я расскажу вам все, что вы хотели бы знать о Японской борьбе — сумо». Будто Уилл Ферелл пришел на шоу Конана О`Брайана в образе Роберта Гулета, только чуть менее забавного и дружелюбного. Я раздражал людей и сжег мостов больше чем Френсис Форд Коппола во время съемок «Апокалипсис сегодня».
Последней остановкой в нашем радио-туре стало «The Opie and Anthony show», вели которое какие-то два отморозка, которые вообще «не секли фишку». Они не на шутку расстроились из-за того, что не смогли заставить меня признаться в том, что я – Крис Джерико.
— Давай уже! Просто скажи нам, что ты — Крис Джерико! Давай!
— Нет, нет, нет. Я – Мангуст МакКуин.
— Хорошо, Манжус или как ты там себя называешь. Это не смешно.
Я не сдавался.
— Ну хорошо, Мусжус. Как вам Лита? Вы видели ее в душе?
— Да, мы несколько раз видели Литу Форд в душе. Она – та еще штучка.
Мы делали все возможное, чтобы повернуть разговор обратно к Fozzy. В конце концов, они сдались, отчаявшись, что убили столько времени зря. Ведущие уже вот-вот собирались выпроводить нас, как весь этот кошмар спас неожиданный спаситель по имени Эндрю Дайс Клей.
Дайс был приглашенным гостем на шоу и выглядел довольно озадаченным тем, что происходило в студии. Он понятия не имел, кто такие Fozzy, кто такой Крис Джерико, да и кто такие Оппи и Энтони он вряд ли знал, если на то пошло. Он сидел там, абсолютно потрясенный происходящим, в то время как я все продолжал повторять: «Мы были в Японии на протяжении двадцати лет и вот мы вернулись, чтобы вернуть то, что по праву принадлежит нам. Я – Мангуст МакКуин, хватит уже об этом Джерико.»
Оппи продолжал гнуть свою линию:
— Слушай, всем наплевать на Fozzy. Мы тут ради WWE и Криса Джерико.
— Извини, но я понятия не имею, что такое WWE. Я – вокалист Fozzy.
И тут вмешался Дайс.
— Слушайте, кто вообще этот парень? Он певец или рестлер?
— Дайс, я – певец.
— Ну вот. Отвалите уже от него, он – певец.
Внезапно, буквально в одно мгновение, мой гандикап-матч против Оппи и Энтони превратился в командник: Мангуст и Дайсмен против Оппи и Энтони.
Дайс полностью занял мою позицию. Когда я подметил то, что если хорошенько присмотреться к нашим песням, к их хронологическому порядку – то можно без труда определить, что они была записаны раньше, прежде чем другие группы выпустили свои версии, Дайс поддержал меня:
— Слушайте, у него отличная группа, раз они делают так много танцевальных движений. Ты хороший танцор?
— Дайс, я лучший танцор!»- ответил я, не до конца понимая, о чем вообще идет речь. Лишь спустя несколько минут, до меня дошло, что он спутал слово «хронология» со словом «хореография».
— Мне нравятся его очки. Мне нравится его леопардовая жилетка. Он танцор от Бога, если верить его словам. Мне нравится этот парень, отдайте этому парню должное! Я вообще думаю, что нам стоит сделать совместное шоу. Ты будешь танцевать и петь, а я — читать штуки! Хей-е, это будет бомба!
Я до сих пор не уверен, был ли Дайс в образе, действительно ли он был всем этим потрясен или вообще находился «под кайфом». Возможно все выше перечисленное.
Да и это не важно, ведь мы вдвоем превратили это дерьмовое «шоу» в золотой слиток. Думайте, как хотите, но в тот день Дайсмен и Мангуст надрали задницы этим выскочкам с радио.
Я все еще жду звонка от Дайса, дабы мы все обсудили и наконец-таки сделали совместное шоу.
Следующей остановкой в нашем промо-туре стал Торонто, где наши персоны уже успели заинтересовать местных жителей. Первым шоу, в котором мы приняли участие, стало шоу «Off The Record». Шоу подразумевало групповую дискуссию, и в тот день к нам примкнула восходящая звезда поп-сцены, певица по имени Пинк. В очередной раз я оставался в образе и вел себя как полный козел. Она была довольной милой, до тех пока я не стал отпускать колкости в ее адрес.
Она имела некое сходство с Энни Леннокс (солистка дуэта «Eurythmics»), поэтому я счел оригинальным отпустить такой комментарий: «Песни у тебя неплохие, но ты нравилась мне больше, когда пела в «Eurythmics»».
Пинк посмотрела на меня больше удивленно, нежели злобно.
— Мне нравилась «Would I lie to you», но в целом ваше творчество – брехня. Почему ты называешь себя Пинк (розовая — прим. пер.), если ты блондинка? Наверно стоило бы назвать себя Блонд (Blondie — еще одна рок-группа 80х — прим. ред.)?
Это вывело ее из себя.
— Да кто ты такой? Ты думаешь, что ты такой крутой певец?
— Посмотрите, кто заговорил.
Она думала, что я полный засранец, и уверен так думала не только она. Мне уже доводилось принимать участие в этом шоу в качестве Криса Джерико, и сейчас все те, кто работал тогда над тем эфиром, не могли понять, что со мной произошло. Признаюсь честно, понять этого не мог и я. Однако, я дал себе обещание оставаться в образе, пусть и приходилось марать свое честное имя в грязи. Но чего я этим добивался? Мало того, что я вводил людей в замешательство своим откровенно хамским поведением, так в придачу к этому все внимание к группе ограничивалось моей скандальной персоной.
Следующим на очереди было шоу «The Mike Bullard Show» и, какого же было мое удивление, когда я узнал, что приглашенным гостем была Энни Леннокс, собственной персоной. Я сидел в фойе в полном молчании, в то время как она пилила меня своим взглядом. Ситуация, скажем, не из приятнейших. Ну и что? Я все еще был рок-звездой.
Шоу отличалось от всех тех, в которых мне доводилось участвовать ранее и все потому, что ведущий Майк Буллард то и дело подтрунивал в адрес нашей «псевдо-легенды».
— Помню, как присутствовал на концерте Fozzy в «Massey Hall», в 1982. То было просто отменное шоу! До сих пор не могу поверить, что вы здесь и сейчас, у меня в студии!
Последовали жидкие аплодисменты; публика все еще пыталась понять, почему на сцене Крис Джерико, одетый в леопардовую кожу и очки-авиаторы и выдающий себя не за Криса Джерико. Наша «псевдо-легенда» потихоньку теряла свой шарм ввиду скромных продаж дебютного диска Fozzy за первую неделю. Продажи были меньше, чем гениталии Хорнсвонгла.
После всех тех пламенных речей Джонни о нашем будущем успехе и славе, я рассчитывал на то, что нам удастся продать 50 000 копий за первый же день. Однако, мы не вошли даже в Billboard Top 200.
Проблема заключалось в том, что «Megaforce» были уверены в том, что рестлинг-фанаты неприменно оценят Fozzy и сметут их дебютный альбом с прилавков. Разве можно их в этом обвинять? В ту пору аудитория WWE составляла 8 миллионов человек, и, ставлю свою леопардовую жилетку, они полагали, что если хотя бы 1 процент от этих фанатов купит альбом, то за неделю удастся продать 80 000 копий дебютного альбома Fozzy.
К сожалению, запись купили лишь 0,005 процента от этих фанатов, и в итоге мы продали 4 225 копий.
Это ценный урок для все тех, кто думал, что фанатов легко сможет заинтересовать что-либо, косвенно связанное с рестлингом и напрямую с рестлером. Нет никакой гарантии в успехе этого проекта, лишь потому, что в нем принимает участие известный рестлер. Теперь это стало очевидно.
Как только боссам нашего рекорд-лейбла стали известны результаты продаж нашей пластинки за первую неделю, отношение «Megaforce» к нам в корне поменялось: нас больше не воспринимали как следующую Металлику. Планы о выпуске в свет нашей документальной ленты на DVD потерпели крах; так же был поставлен крест на издании альбома в Европе. Разговоры об участии в шоу «The Tonight Show», «Rockline» и «Saturday Night Live» (где у нас была идея пригласить в качестве бек-музыкантов Зака Уайда, Слеша из Guns`n`Roses и Эдди Ван Халена) так и остались разговорами.
Наш поезд сошел с рельс, и мы снова превратились в заурядную группу, играющую каверы.
Все на борт… Хахахха. (All Aboard! — начало песни Оззи Осборна Crazy Train — прим. ред.)