23 марта я прибыл на WrestleMania XIII в Rosemont Horizon в Чикаго в 10 утра. Винс Макмэн только что рассказал Ледяной Глыбе о моем тёрне и смене ролей в сюжете, и теперь мы с ним сидели на апроне, глядя друг на друга. Стив был заинтригован, как мы сможем одновременно рассказать две наши разные истории. Я начал набрасывать идеи, и мы принялись собирать матч по кусочкам. Я сказал, что, для того, чтобы сделать мой хил-терн правдоподобным, нам нужно будет войти в бой с самого гонга, выбраться за ринг, за заграждения, прямо в зал. Такой подход мог напоминать «шут». Мы будем рядом со зрителями, поэтому нам придется быть очень аккуратными. Я посмотрел ему в глаза и сказал: «Этому матчу помогло бы, если бы ты пустил немного крови». Стив нехотя признался, что никогда еще этого не делал, но он был непротив попробовать.
Но WrestleMania была неподходящим местом для подобного рода тренировок: «Стив, обычно я бы первый сказал тебе, что ты не должен никому позволять себя резать, но в этой ситуации тебе придется довериться мне. Я сделаю, как надо». Стив быстро признался, что если кровь нужна, то лучше, чтобы именно я порезал его.
По плану он должен был потерять сознание от шарпшутера, но не сдаться, и нам пришлось придумывать, как это провернуть. Я улыбнулся Стиву и сказал: «Ты видел сцену из «Пролетая над гнездом кукушки», в которой Николсон пытается поднять тяжеленную раковину и выкинуть в окно, чтобы посмотреть Мировую серию? Ты очень хочешь, чтобы у него получилось, но, как бы он ни старался, он не может. Эта сцена сделала его звездой, и так же мы поступим с тобой». Стив согласился со мной, потому что доверял. Винс, наконец, прислушался к моему совету и договорился с Кеном Шэмроком, предложив ему стать рефери нашего матча. Это привнесло в бой долю реализма, присущую чемпиону в боях без правил.
Когда я выходил, словно лев, Стив метался по рингу, как разозленная гиена. Мне казалось, что я вышел подраться после уроков с парнишкой, которого ненавидел. Меня неплохо поддерживали, но я заметил достаточно плакатов и свистков, чтобы понять, что мои дни фэйсы были действительно сочтены. Стив сбил меня с ног, едва лишь я забрался на ринг и услышал гонг.
Во время драки среди зрителей я довольно болезненно врезался в хоккейный бортик, а Стив упал спиной прямо на цементные ступени. Эта часть боя помнится мне, как бы в замедленной съемке. Шокированные, вдохновленные, злые зрители прыгали вокруг нас и что-то кричали. Крики были такими громкими, что я не слышал собственных мыслей. Мои кулаки идеально попадали в голову Стива, и он не переставал отвечать мне. Кен Шэмрок, одетый в черно-белую майку рефери, был поражен реалистичностью и достоверностью нашей работы.
Наконец мне удалось сломить Стива и начать работать над его ногой. Я подтащил его к стойке, выбрался за ринг и поймал его в свой захват «четверку» вокруг стойки ринга. Стив селлил так, словно я ломаю ему ноги! Я отпустил его и взял гонг, но оставил его на апроне, словно хотел найти более эффективное оружие. Словно хладнокровный убийца, я взял стул с мягким сидением, отбросил в сторону и его и выбрал металлический стул. Я видел Джули и детей в первом ряду. Бинс, закрывшая глаза руками, сидела рядом с угрюмым Стю и пораженной Хелен. Я собирался сломать лодыжку Остина, как он сделал с Брайаном Пиллманом несколькими месяцами ранее, методически избивая ее стулом. Я забрался на стойку ринга, собираясь прыгнуть на стул всем своим весом, но Стив успел вскочить и ударить меня стулом по спине, сбив с ног. Пока я стоял на четвереньках, он продолжал бить меня стулом по спине, пока я не упал в агонии на ринг. Мой хил-терн продолжался.
Винс, комментировавший матч с Лоулером, сказал в эфире: «Какое оправдание Брет Харт придумает на этот раз?»
Потом Ледяная Глыба попытался поймать меня в «Снайпер», и Лоулер подхватил: «Разве это не замечательно? Брет Харт, сдающийся от своего же любимого болевого?»
Стив неправильно применил прием, я врезал ему по глазам, чтобы освободиться от захвата, и ударил его в живот. Я оттолкнулся от канатов, но Стив увернулся и выбросил меня за ринг. Я выплюнул лезвие, спрятанное между верхней губой и деснами. Пока мы обменивались ударами внизу, я дал команду: «Пора!»
Стив неуверенно пробормотал: «Может, не стоит».
Я холодно ответил: «Поздно!» Я толкнул его в столик таймкипера, и Стив вылетел на стальное ограждение. Я спокойно переступил через Стива на глазах у Винса и кричащих зрителей. Я схватил его и принялся наносить удары кулаками. Потом я сделал порез: всего лишь пара сантиметров в длину, но достаточно глубокий. Никто ничего не заметил. Брызнула кровь, и я продолжил избивать его. Несмотря на его грубые атаки, теперь все зрители поддерживали его желание бороться до конца. Я достал стул, выброшенный ранее, и принялся избивать им колено Стива, словно я намеревался уничтожить его. На самом деле, я старался попадать каждый раз в наколенник.
Я смог заманить окровавленного, но несломленного Остина в угол, но, словно школьный задира, прижатый к стене, он отвесил мне удар в пах. Абсолютный ворк. Но я схватился за пах и упал на маты. Преимущество снова перешло к нему. Теперь яростный Ледяная Глыба делал все, чтобы победить Хитмана. Иногда казалось, что зрители сами не могут выбрать между нами, но когда Стив провел на мне суплекс со стойки ринга, зрители полностью перешли на его сторону.
После 20 минут боя мы перешли к концовке, но Стив выбросил меня не с той стороны ринга – я должен был оказаться возле гонга, который бросил на апрон ранее. Стив подобрал шнур от микрофона, а в это время я перешел туда, где должен был быть. Он выдохнул с облегчением, заметив, что я исправил его ошибку; когда я облокотился на канаты, стоя на апроне, он набросился на меня сзади, сделав несколько витков на моей шее, делая вид, что выдавливает из меня остатки кислорода. Я осел на ноги, задыхаясь и борясь за жизнь, затем схватил гонг и в отчаянии ударил им по лысой, окровавленной голове Ледяной Глыбы. Я снял шнур со своего горла и увидел, что Стив лежит на спине. Настало время этому сукину сыну заплатить за все! Заперев его в «Снайпер», я отклонился назад со всей силой. Кровь хлынула с его лба, но Ледяная Глыба отказывался сдаваться и смог перебороть меня. Зрители подхватили его длинный стон! Он свалил меня на маты, но смог ли он выбраться из захвата, который никогда меня не подводил? Нет! Хитман был не намерен ослаблять хватку!
Зрители поддерживали его, но, как и Джек Николсон в «Пролетая над гнездом кукушки», он просто не мог поднять раковину. Когда я снова выпрямился, сжимая шарпшутер с большей силой, я разбил все сердца, которые только что завоевал Ледяная Глыба.
В итоге Остин не сдался, но потерял сознание. Шэмрок остановил матч и поднял мою руку. Прозвучал гонг. Я принялся избивать его колено и хотел снова поймать его в «Снайпер», но мне помешал Шэмрок, схвативший меня за пояс и бросивший на маты. Я в гневе вскочил на ноги, чувствуя привкус крови во рту, Кен и я сжали кулаки. Он сказал, что если я хочу драку, он не против, а зрители в Чикаго сошли с ума. Мы вернемся к этому когда-нибудь. А пока же я стоял несломленный, гордый и непокоренный, безжалостный черно-розовый солдатик на темном, залитом кровью поле боя.
Когда я выкатился за ринг, люди тыкали мне в лицо знаками: «Брет кто?» и «Возвращайся в Канаду!» Но одетые в футболки Хитмана дети все еще выпячивали грудь и хлопали меня ладонями, чтобы доказать, что они все еще на моей стороне. Я трогал эти ручки, поддерживающие меня, но один бешеный, раздраженный фанат показал мне средний палец. Я ответил ему тем же и прошептал: «Пошел ты!»
Я был в восторге. От матча. От всего. Если бы я мог оставить на память один кадр своей жизни, я бы выбрал именно тот момент, когда я возвращался в раздевалку.
Когда я проходил мимо Тэйкера, он сказал: «Классный матч, мужик, нам с Сидом не превзойти его!» Он произнес это с уважением, как один классный исполнитель другому. Я был нем от гордости, окруженный рукопожатиями и благодарностями от коллег-рестлеров. Подошел Стив, мы пожали руки, и он просиял, хотя пытался выглядеть расстроенным из-за пореза на лбу.
Дэйв Мельтцер написал в The Wrestling Observer: «Ожидалось, что это шоу станет театром одного актера. К счастью, реноме WrestleMania было поддержано, один человек сделал матч года… Харт и Стив Остин этим матчем с феноменальными исполнительским мастерством, интенсивностью и сюжетом не просто спасли одно это шоу».
На следующий день Винс позвал меня в свой кабинет, едва я прибыл в Rockford Civic Center на RAW, и спросил, не было ли это нашей со Стивом идеей пустить кровь. Стив отрицал это. Я тоже. Винс больше не сказал мне об этом ни слова.
Потом он спросил, готов ли я сделать интервью всей моей жизни, и пробежался по вопросам, которые я должен в нем затронуть. Этот сюжет начался за неделю до WrestleMania, когда Винс попросил меня выйти из себя в прямом эфире, отругать его за все мои невзгоды и повалить на маты. Он обещал, что шоу пойдет с трехсекундной задержкой, чтобы закрыть мои ругательства, но они не «запикали» ни одного слова, и мое сумасшествие показали по всему миру, кроме Канады, где шоу шло в записи.
Мое интервью в тот вечер стало самым длинным в истории бизнеса на тот момент – 22-минутная речь в прямом эфире, которую я считаю лучшей в своей карьере. Я был одет в новый черный кожаный пиджак, который говорил о моих намерениях: на его спине был угрожающий череп в розовом треугольнике. (Никто из фанатов никогда бы не догадался, что этот рисунок нарисовал Джерри Лоулер, как один из вариантов эмблемы для хоккейной команды Калгари Хитмен.)
Сначала я извинился перед своими поклонниками по всему миру за мою вспыльчивую речь. А потом я сделал глубокий вздох, думая: «Ну, вот оно»:
— …что касается моих фанатов в Соединенных Штатах Америки, я не извиняюсь перед вами ни в чем. Как бы я ни старался выиграть, когда я возвращаюсь в раздевалку, вы освистываете меня, как самого последнего неудачника. Ледяная Глыба проиграл, но вы поддерживаете его, словно он выиграл… Вы поддерживаете красавчика Шона Майклза. Вы позволили ему подставить меня в матче за пояс чемпиона World Wrestling Federation, но WWF был нужен герой, пример для подражания, а не мальчик в сережках и татуировках, позирующий для женских журналов, хотя это был на самом деле журнал для геев… Я считал, что меня попросили вернуться, чтобы я навел порядок в WWF, что я и сделал. Я вернулся и победил Стива Остина на Survivor Series. Когда у меня появился шанс выиграть пояс у Психо Сида, Шон Майклз вмешался в бой и стоил мне победы. Всем было плевать… Потом мне сказали: не волнуйся, ты получишь право сразиться с 29 парнями на Royal Rumble, если выиграешь, то получишь титульный бой на WrestleMania. И я продержался дольше остальных 29 парней. Я остался на ринге последним, кого не выбросили над канатами, но почему-то было решено, что победил Стив Остин… Горилла Монсун и Винс МакМэн умоляли меня не уходить. Подумать о моих поклонниках. Так я и сделал. Мне обещали титульный бой на WrestleMania, если я выиграю четырехсторонник. Звучало неплохо. И я согласился. Я вернулся. Но тут ваш чемпион, ваш герой, Шон Майклз выдумывает эту смертельную травму и сдает пояс, чтобы найти свою улыбку… Вы говорите, что я нытик, я видел, как все плакали в тот день…
Я думал только об одном после всех подстав от каждого работника WWF (и после того, как меня предали вы, фанаты рестлинга в Соединенных Штатах) – я решил провести матч болевых со Стивом Остином и дать ему то, что он заслуживает. Старую, добрую взбучку. И вот когда я сделал это, когда я уничтожил эту грязную, жалкую, вонючую гиену Стива Остина, вы решили отвернуться от меня и поддержать его.
Большинство зрителей на арене стояли в полнейшем молчании, не в состоянии осознать того, что происходило на их глазах. Но были и такие преданные фанаты Хитмана, которые поддерживали мои чувства к WWF, которая действительно подставила меня, и им это нравилось не больше, чем мне. В их представлении я обращался к части американской аудитории рестлинга, которая действительно изменилась, но они-то остались прежними и поддержали мой хил-терн. Лоулер также встал на мою защиту. Поэтому Винсу пришлось заострить внимание ТВ-аудитории на том, что я действительно стал плохим парнем: «Яд сочится из Брета Харта». Еще они показали плакат: «Брет, будь проще!»
Ненависть сквозила в моем взгляде, пока я произносил предложенные Винсом фразы:
— Я уже столько раз доказывал свою значимость здесь, в WWF. Я пытался быть тем, кем вы хотели меня видеть, но мне кажется, вы не понимаете, что значит иметь достоинство, самообладание, престиж… быть человеком, который вносит своим присутствием класс… потому что вы поддерживаете своих героев, вроде Чарли Мэнсона или О Джей Симпсона. Никто так не восхваляет преступников, как американцы. Все другие страны мира все еще уважают различие между хорошим и плохим.
Я сказал «уважают» с презрением и сделал глубокий вдох, готовясь перейти Рубикон:
— Теперь, когда мы поговорили по душам, для меня очевидно, что вы, американские фанаты от одного побережья до другого, не уважаете меня. Так вот, я не уважаю вас. Вы этого не заслуживаете. Отныне, каждый американский любитель рестлинга может поцеловать меня в задницу!
В этот момент на рампе появился Шон Майклз. Он проследовал к рингу, чтобы провести свой терн:
— Эй, Хитман! Я знаю лучше всех, что ты признаешь свое поражение, только если получишь записку от Господа Бога. Я старался быть честным. Но теперь, Брет, я не могу выступать. Я знаю, что ты крепче меня. Бла-бла-бла. Я признаю это. Все в порядке. Я не должен быть обязательно номером один. Я не зациклен, как ты. Я делаю свою работу, потому что люблю ее. Ты же делаешь это, Хитман, потому что, по-твоему, это все твое. Ты должен понять, что, когда эти люди достают свои кровные деньги из бумажников, чтобы посмотреть на тебя, меня или кого-то другого, они имеют право поддерживать или освистывать, кого им угодно. И не тебе мне об этом говорить, они поддерживают меня сейчас, но они освистывали меня раньше. Но я ведь не выходил из себя от этого.
В это мгновение какой-то раздраженный зритель крикнул Шону: «Врешь!»
Шон продолжил, рассказывая мне о первой поправке к Конституции США:
— Я не хочу больше ходить вокруг да около. Брет, друг мой, ты хочешь этого? Давай же! У нас в Соединенных Штатах Америки есть поговорка: Америка, влюбись в нее или проваливай.
— Пацан, — ответил я, — вернись в раздевалку. Просто уберись с глаз моих долой.
— Кстати, как ты узнал, что я снимался для того гейского журнала? Ты просто не мог не пролистать странички, да?
Зрители зашумели. Шон повернулся ко мне спиной, чтобы позаигрывать со зрителями. Я молниеносно набросился на его якобы травмированное колено. Подтянув его к стойке ринга, я выбрался наружу и запер его в свою «четверку» вокруг стойки. Какими бы реальными ни казались наши слова, мы все еще работали: Шон придерживал мою ногу, защищая меня от падения головой вниз, что являлось самой большой опасностью этого захвата.
Слова Шона, как и мой спич, были написаны самим Винсом. Он управлял нами, как парой марионеток.
25 марта мы записывали RAW в Пеории, оно должно было выйти в эфир в следующий понедельник. В тот вечер мы с Оуэном закончили нашу трехлетнюю войну, сдержав обещания, данные друг другу перед началом сюжета «брат против брата». У Дэйви и Оуэна был матч-реванш за пояс Европейского чемпиона, хотя они все еще были действующими командными чемпионами WWF. В разгар их боя я выбежал на ринг и разнял их, словно старший брат, разнимающий пару глупых младших родственников. Наведя порядок, я взял микрофон и произнес монолог о семейных ценностях. Разгневанные зрители освистывали меня, но я обращался только к Оуэну и Дэйви: «За что вы сражаетесь? Американцы не ценят семью, всю американскую историю брат шел против брата».
Они снова накинулись друг на друга, но я встал между ними и обратился к Дэйви: «Мы боролись на стадионе Уэмбли. Мы бились, как мужчины, и обнялись после боя». Казалось, мои слова тронули его, особенно, когда я напомнил, как они использовали Диану, чтобы вбить клин между нами. Наконец я повернулся и к Оуэну, моему обиженному младшему брату: «Кто выручал тебя чаще, чем я?» Я почти умолял Оуэна, чьи глаза заблестели от слез, а губы задрожали; за такую игру он мог бы легко выиграть Оскар. Несмотря на оскорбления, я заметил, как зрители в первом ряду стали симпатизировать нам.
— Американцы не ценят семью! Дэйви, Оуэн, я прошу вашей помощи. Оуэн, посмотри мне в глаза. Выслушай меня, мне плевать на этих людей. Оуэн, я люблю тебя.
Слезы катились по щекам Оуэна, когда он обнял меня. Мы втроем обнялись посреди ринга под оскорбления, летевшие со всех сторон. Когда Оуэн погладил голову Дэйви, я и сам едва не расплакался, но нашел в себе силы спокойно и холодно посмотреть в камеру, обращая свой взгляд к тем, кто выступал против нас. Так родилось новое Основание Хартов!
Чуть позже на шоу Ледяная Глыба с белым пластырем, прикрывавшим небольшой порез на лбу, провел интервью в ринге, рассуждая о том, что не произнес слов «Я сдаюсь!» С большого экрана я заявил, что его задницу надрал настоящий царь джунглей и что я разобрался с ним раз и навсегда. Он закричал в ответ: «Нет. Тебе придется убить меня, чтобы покончить со мной».
Тот вечер оставил еще один след в моей памяти: комитет по букингу принял решение, что я должен провести против Рокки Маивиа бой за Межконтинентальный пояс, и Хантер настаивал на том, чтобы я выиграл. Я же не видел никакой необходимости побеждать Рокки; это никак не помогло бы моему хил-терну, а талантливый молодой человек потерял бы инициативу. Я настаивал на дисквалификации, что вывело из себя Хантера. Хантер и Шон не любили Рокки и были слишком близоруки, чтобы понять, что Рокки предназначено судьбой стать одним из величайших звезд в истории индустрии, Роком. Оглядываясь на прошлое, я рад, что мне посчастливилось поработать с ним хоть раз.
Наш матч был красивым, быстрым и простым. В концовке я сбил Рокки с ног в углу ринга, выскользнул под канатами и запер его в «четверку» вокруг стойки ринга. Несмотря на протесты нескольких рефери, я не отпустил захват и был дисквалифицирован. Ледяная Глыба выбежал на помощь Рокки, но был захвачен врасплох Оуэном и Дэйви; чуть позже к ним присоединился я, натянув футболку на голову Стива, как я сделал ранее с Шоном, и избив его до потери сознания. На ринг выбежал Легион Ужаса, вступивший в схватку с Оуэном и Дэйви, и Стив попытался отбиться от меня. Основание Хартов трусливо выбежало за ограждения в толпу под оскорбления и оглушительный свист.
Это работало. Каждый вечер разгневанные фанаты ожидали моего прибытия на местные арены. Я начинал понимать, что более всего фанатов рестлинга оскорбляют нападки на их патриотические чувства. Пока я шел на ринг, меня покрывал слой плевков; монеты, пластиковые стаканы и мусор отскакивали от моей головы, а зрители проклинали и поносили меня, на чем свет стоит. Это напомнило мне о реакции на Сержанта Слотера во время войны в заливе. После шоу мне требовался полицейский эскорт, чтобы выбраться из города. Часто мне приходилось давить на газ, чтобы оторваться от преследовавших меня фанатов, которые высовывались из окон своих машин, трясли в воздухе дробовиками и полупустыми бутылками пива и пытались столкнуть меня в кювет.
Проведя дома 6 дней в начале апреля, я поучаствовал в двух зарубежных турах: в Южную Африку и Кувейт. Промоутеры в обеих странах требовали, чтобы в мэйн-ивенте были мы с Гробовщиком, угрожая отменить весь тур в противном случае; хотя шоу проходили примерно в одно время, мы оба согласились участвовать в обоих турах, чтобы помочь Винсу, которой находился в финансовой яме. Незадолго до тура мне внезапно позвонил Эрик Бишофф, который сказал, что восхищается моим матчем со Стивом. Он хотел дать мне знать, что, если у меня не выйдет с Винсом, дверь в WCW для меня всегда открыта.
Мой перелет из Калгари в Южную Африку стал самым роскошным путешествием в моей жизни – это о чем-то да говорит. Я, наконец, понял, что значит быть суперзвездой. У меня была пересадка в Хитроу, и я ожидал свой рейс в отеле Хилтон, который оплачивался моим билетом. Я насладился 8-часовым сном и поднялся на борт British Airways прямого рейса в Кейптаун. В самолете я полакомился поджаренной лопаткой ягненка и поспал в уютном кресле. Я чувствовал себя так свежо, что по приземлении арендовал Астон-Мартин и отправился на поиски гостиницы, где проживали рестлеры WWF. Пока я ехал по Кейптауну, облака скатывались по Столовой горе, и мое сердце радостно билось в груди. Мог ли я знать, что это был мой последний мировой тур в роли героя? Об этом никто не знал — за исключением группки заговорщиков, собравшейся в закрытом номере гостиницы в предрассветные часы, задолго после того, как зрители разошлись домой, а рестлеры улеглись спать после привычных гуляний.
Следующий день я провел, путешествуя по окрестностям Кейптауна и размышляя о том, как сильно я хочу вернуться домой навсегда. Прислушиваясь к своему организму, я был вынужден признать, что боль теперь не прекращалась ни на минуту. Мои суставы закоснели, я едва мог согнуть правую кисть – последствие рестлинга и постоянной работы в тренажерном зале. Но я сказал себе, что могу рассказать еще одну прекрасную историю, лебединую песню персонажа, который всегда был честен с собой и боролся за свои идеалы, преданного тем, кто никогда не отворачивался от него.
Добравшись до арены в Кейптауне в тот вечер, я не был уверен, что мои преданные местные поклонники были в курсе нового сюжета. Я вышел под оглушительные овации, размахивая флагом ЮАР: местные фанаты были безумно рады (конечно, мой выход с южноафриканским флагом взбесил американских телезрителей, включивших RAW).
В тот вечер, как и в остальных красивых городках, пронесшихся перед моими глазами, у нас с Гробовщиком состоялся великолепный матч. Он не хотел терять репутацию монстра, что позволяло мне сохранять лицо и покидать ринг каждый вечер, как герою. Те несколько дней в Африке сохранились в моей памяти, как последние деньки старого времени в быстро изменяющейся индустрии.
Я был загорелым и чувствовал себя свежо, когда мы с Тэйкером прибыли в Кувейт 8 апреля, где выступала совершенно другая группа рестлеров. Оуэн и Дэйви только что прибыли после «живого» RAW в Манси, штат Индиана, и рассказали мне о шут-интервью Шона Майклза, который настолько перешел грань, что они оба заступились за меня. Я не придавал значения этой новости, пока не позвонил своей подруге Марси, которая была настолько зла из-за этого интервью и разочарована в Шоне, что включила запись этого 18-минутного сегмента во время нашего телефонного разговора. Шон начал довольно правильно, было заметно, что он работает, он рассказал, как я поймал его в «четверку» у стойки ринга и что он не может пока сказать, когда вернется к выступлениям. Чем больше он говорил, тем меньше я верил собственным ушам. Имейте в виду, что в то время рестлеры не выступали на ТВ, обсуждая секреты индустрии или закулисные дела. Можно было говорить только о персонаже того или иного парня, но не о его личной жизни.
Вот, что говорил Шон:
— Все спрашивают: «Почему вдруг Брет Харт стал «плохим парнем»?» Что ж, дамы и господа, мальчики и девочки, я не стану вас обманывать. Брет Харт и Шон Майклз терпеть друг друга не могут. Будь это на ринге или в раздевалке, не сомневайтесь, Брет Харт ненавидит меня. И, если уж говорить начистоту, я ненавижу его. А теперь я развею ваши иллюзии. Брет Харт не стал плохим парнем вот так вдруг; он был им всю жизнь. Он выходит на ринг и рассказывает, как… World Wrestling Federation использует его семью. Но, дамы и господа, спешу сообщить вам, что именно Брет Харт просил, чтобы его родителей показали на ТВ. Брет Харт тащит свою сестру и детей в телеэфир. World Wrestling Federation использует семью Брета Харта, потому что он позволяет это делать… а причина всего этого проста… речь идет о финансовом благосостоянии самого Брета Харта. Брет продал бы свою мать, если бы мог на этом подзаработать. И это правда!
Но Шон только разогревался:
— Брет Харт одержим Шоном Майклзом и поясом чемпиона World Wrestling Federation. В прошлом году я честно выиграл пояс чемпиона World Wrestling Federation. Но я хотел бы вспомнить события шестилетней давности. Когда Шон Майклз только начал сольную карьеру и выиграл Межконтинентальный титул, в то же время Брет Харт стал чемпионом World Wrestling Federation. И я поддержал его. Я всем сказал, включая его самого и его семью, что поддерживаю его. Я был второй скрипкой после Брета Харта все эти годы и выполнял свою работу с улыбкой, потому что так поступают настоящие мужчины. Но когда пришла пора Брету Харту вернуть должок, он сделал это, но жалуясь и плача на каждом шагу. И потом Брет Харт попросил отпуск, чтобы отдохнуть — так он сказал. На самом деле, он взял отпуск, чтобы увидеть, как Шон Майклз и World Wrestling Federation упадут в грязь лицом без него. Ну и что, мы не упали лицом никуда! Более того, World Wrestling Federation провела самый удачный отрезок за последние 6 лет.
В этот момент Шон повернулся к Винсу, который все это время безмолвно стоял рядом с ним, и спросил: «Ты здесь босс, я прав?»
Винс ухмыльнулся и сказал: «Ты прав».
А что мог ответить Винс Шону, который разошелся в прямом эфире? Когда я выиграл свой первый титул, WWF была в эпицентре стероидных и сексуальных скандалов, дела были плохи из-за критики в СМИ, а не потому что я стал чемпионом. Это так. Более того, я был чемпионом в самое мрачное время в истории WWF, любой рестлер, работавший у нас в то время, может это подтвердить. Винс знает об этом, уговаривал я самого себя.
Шон продолжал:
— Брет Харт сидел себе в Калгари и рассказывал всем о Шоне Майклзе и моих ошибках. И поверьте мне: я ошибался в жизни немало. Но я никогда не лгал и не скрывал своих ошибок от вас. Он жалуется на мои танцы. Как могут поклонники World Wrestling Federation поддерживать рестлера, который танцует на ринге? С длинными волосами? С пирсингом в пупке? С татуировками? Как могут поклонники World Wrestling Federation поддерживать такое? Да все просто, им это нравится, идиот ты такой!
Но ведь мои комментарии относились к его персонажу, а не лично к нему. Если бы я позволял себе личные нападки на Шона Майклза, я бы вспомнил о его наркозависимости, неуверенности и невротичности, но я такого не делал. Он говорил о поклонниках WWF? Взрослые парни, смотревшие WWF, переключились на WCW, когда Шон выиграл пояс.
— Еще Брет Харт… говорит о преданности свои поклонникам. Что их поддержка сподвигла его вернуться в World Wrestling Federation. Ну, это вообще чушь собачья. Брет Харт вернулся в World Wrestling Federation, использовав конкурента против этого человека и компании, которая сделала его знаменитым, он воткнул нож в спину World Wrestling Federation! Почему? Ради своей финансовой выгоды! Брет Харт вернулся в World Wrestling Federation не ради своих поклонников, а ради всемогущего доллара!
За предыдущие пару лет тонущий корабль Винса покинули Хоган, Родди, Рамон, Дизель, Кид и даже Курт Хенниг. Я остался на стороне Винса и WWF, отказавшись от 2,8 млн. долларов в год в пользу 1,5 млн. долларов, предложенных Винсом. Почему же Винс не сказал об этом в эфире?
— Люди часто спрашивают, почему мы так зациклены на титуле мирового чемпиона World Wrestling Federation? Так вот, я хотел стать чемпионом World Wrestling Federation с самого детства. Это была моя мечта. Брет Харт зациклен на чемпионстве в World Wrestling Federation, потому что он впитал эту мысль с молоком матери. Если бы Брет Харт не стал чемпионом мира, он бы считал, что не оправдал возлагаемых на него надежд. Когда он отправляется домой в Калгари, он все еще Брет «Хитман» Харт, бывший чемпион мира World Wrestling Federation. Когда Шон Майклз возвращается домой, он не Парень, разбивающий сердца, он не Шон Майклз, он просто Шон. Брет, ты Хитман 24 часа в день. А причина в том, что Брет Харт не может отделить все это от настоящей жизни. Поэтому он приводит сюда семью и друзей. Брет Харт зациклен на нахождении в свете прожекторов больше, чем я могу себе представить! Брет Харт, твоя зацикленность на мне и поясе чемпиона World Wrestling Federation станет в итоге, читай по моим губам, станет в итоге твоим концом.
Марси рассказала, что, когда Шон закончил, он снял пиджак, станцевал стриптиз и принялся трахать ногу Винса.
Я позвонил Карло, и тот признался, что ему тоже не понравилось интервью. Карло пребывал в такой панике, опасаясь за свою работу и не доверяя никому, что мне пришлось кричать в трубку, чтобы успокоить его.
Затем я позвонил Винсу. Без промедления он сказал мне, что поведение Шона непростительно и он будет наказан. Теперь, вспоминая его слова, я удивляюсь, что поверил ему: никто бы не посмел выступить с такой речью в прямом эфире без одобрения Винса. Наверное, я просто хотел поверить ему. Я снова спросил, есть ли у него какие-то проблемы с моим новым контрактом, и он снова заверил, что никаких проблем нет. Я напомнил ему, что отклонил выгодное предложение, чтобы остаться в его компании, и заметил, что Шону не помешало бы узнать об этом. Винс согласился со мной.
Как Шон мог забыть, что я лично передал ему пояс чемпиона?
Тур в Кувейт стал для меня облегчением и приятным отвлечением. Мы с Оуэном удостоились чести провести целый день в 7-м Кавалерийском Полке имени Гарри Оуэна. На вертолете мы долетели до базы «Camp Doha», расположенной на кувейтско-иракской границе, где в радушной обстановке прекрасно пообедали в палатке-столовой вместе с обычными солдатами и генералами. Капеллан базы, капрал Кен Соренсен, точная копия отца Мулкахи из сериала «МЭШ», заверил меня, что все солдаты обожают смотреть рестлинг; многие из них не могли поверить, что мы действительно прилетим нанести им визит.
На танке Брэдли мы доехали до отдаленных постов, где находились только караульные. Больше всего в солдатах меня поражали их отвага и страх; они были готовы сразиться, с кем угодно, при этом живя со страхом, что любая схватка может оказаться последней. Я решил, что братство этих людей очень похоже на братство рестлеров. В армии необходимо было доверять и уважать своих однополчан, поддерживать друг друга, нравится тебе тот или иной человек или нет, что очень напоминало связь между рестлерами в ринге. Когда мы покидали базу, генерал сказал, что наш визит воодушевил всех, на что я ответил: «Мы воодушевлены не меньше вас».
Назад мы с Оуэном и Дэйви летели сквозь ясное, голубое небо над золотыми песками пустыни на армейском вертолете, мы испытывали радость от самой жизни и с оптимизмом смотрели на будущие успехи нового Основания Хартов!
На прощание капеллан подарил мне монетку с выгравированной надписью: «Ангел Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их. Псалом 34:7». Солдаты 7-го Кавалерийского Полка подарили мне значок с Гарри Оуэном. С тех пор, даже когда я разносил в пух и прах американских фанатов, я с гордостью носил этот значок на моем пиджаке, как дань уважения к американскому народу.
11 апреля Вэйдер допустил ошибку, выйдя из себя в передаче Good Morning Kuwait. Он и Тэйкер участвовали на шоу, перед съемками их предупредили, что ведущий задаст предсказуемый вопрос о профессиональном рестлинге: настоящий ли он? Тэйкер дипломатично ответил, что рестлинг – это вид развлечения с атлетической составляющей. Но Вэйдер достаточно долго работал в Японии, где рестлинг все еще воспринимался, как шут, и где рестлеры запугивали ведущих ток-шоу. Поэтому Вэйдер схватил ведущего за галстук и толкнул его на стулья и стол, ругаясь и утверждая, что такие вопросы – «Дерьмо собачье!» Его мгновенно увезли в тюрьму и грозили трехмесячным заключением, потому что в Кувейте нельзя было выражаться в телеэфире. Несмотря на все усилия Винса вытащить Вэйдера, некоторое время местные власти не сдавались. В итоге они договорились на домашний арест в гостинице. Когда я снова встретил Вэйдера после этого эпизода, он был похож на большого, злого пса, который сорвался с цепи. Хотя индустрия заметно изменилась за 12 лет, прошедшие после инцидента с Дэвидом Шульцем и Джоном Стосселом, некоторые вещи остались неизменными.
В предпоследний день тура я вышел на бой с Тэйкером с кувейтским флагом в руках, матч записывался для трансляции в Соединенных Штатах. Я нырнул под его ударом, как делал много раз до этого, но, когда я наступил на маты, я почувствовал, как что-то щелкнуло в правом колене. Я слегка хромал в этом матче, как и в следующий вечер, когда я победил Ледяную Глыбу в финале Кубка Кувейта под оглушительные крики местной толпы.
Вернувшись домой, я с благодарностью прочел заметку в The Wrestling Observer за 21 апреля:
«Немного правды, друзья. Никто не спорит, что в 1996 году Майклз делал невероятные вещи в ринге… но не стоит искажать факты, что чемпионство Шона сравнимо с чемпионством Хогана с точки зрения бизнеса, потому что это слишком далеко от правды. ТВ-рейтинги сорвались в июне 1996-го при чемпионстве Шона, а не Брета, и достигли нижней отметки за год. И речь не только о понедельничных рейтингах, на которые повлияло Nitro, речь идет о рейтингах всех программ. Лидерство потеряно. Работа Шона в ринге не обсуждается… но рейтинги покупок свалился в его время, во время Шона впервые за десятилетие WWF опустилась на второе место в ТВ-рейтингах и продаже ППВ в США. Что же касается домашних шоу, хоть у WWF и был невероятно успешный год, но лучшие месяцы для бизнеса были в феврале и марте, а кто был чемпионом в то время? Лето прошло неплохо, но к осени наметился серьезный спад, из-за чего Винсу пришлось прибегнуть к всевозможным методам, чтобы вернуть Брета, включая обещание дать ему пояс чемпиона. Не стоит забывать и о том, что Майклз в течение своего чемпионства неоднократно позволял себе непрофессиональные действия и комментарии на ринге».
Все равно я был задет и взбешен и не знал, что мне делать.
