Одной из причин моего ухода из WWE было желание добиться чего-то нового в жизни. Я хотел проводить больше времени с семьей, путешествовать по миру с Fozzy и изучать актерское мастерство.
Мне было любопытно, чего я смогу добиться в Голливуде, и, хотя я не испытывал надежд стать следующим Роком, я все же хотел изучить тонкости ремесла: как учатся актеры, как они играют, как работают, как становятся великими.
Я заметил интересную вещь, когда встречался с режиссерами или продюсерами в Голливуде: они, похоже, рассматривали рестлинг, как рыжего пасынка мира развлечений (примечание автора: лично я люблю всех рыжих пасынков). Они почти всерьез считали рестлеров косноязычными неандертальцами, которые не могут связать вместе пару предложений.
Обычно меня спрашивали, играл ли я на экране раньше, а я думал: «Черт, осел, да я играл роль Криса Джерико много лет!»
Работа в WWE была сродни тренировочному лагерю для новобранцев шоу-бизнеса. За 6 лет, проведенных в компании, я научился понемногу каждому аспекту мира развлечений. Я работал в жанрах экшена, комедии, драмы, работал за кулисами и на глазах у «живой» аудитории, находил свои метки, слушал подсказки, делал трюки, танцевал, пел, жонглировал и играл голосом. Черт, я бы мог даже работать гримером или осветителем, если бы это потребовалось.
Я занялся поисками в Лос-Анджелесе и в итоге натолкнулся на преподавателя актерского мастерства по имени Кирк Бальц. Кирк был успешным актером, работавшим с Кевином Костнером в «Танцах с волками», Оливером Стоуном в «Прирожденных убийцах» и Квентином Тарантино в «Бешеных псах», где он сыграл свою самую значительную роль – Марвина Нэша — копа, которому отрезает ухо Майкл Мэдсен. Выпускались даже фигурки Марвина Нэша со съемным ухом.
Кирк был крутым парнем, настоящим актером, серьезно относящимся к театральному искусству. Он был именно тем учителем, который был мне нужен.
Но, отправляясь на первый урок, я еще не имел понятия, во что ввязался. Я думал, мы просто разучим тучу строк и сыграем пару сцен. Я хорошо умел вживаться в образ и планировал огорошить Кирка своими выдающимися способностями.
Но он просто попросил меня присесть на скамейку в темной комнате, отвести плечи назад (как в классической позе Джерико) и повращать плечами. Потом он попросил меня закрыть глаза и помычать с закрытыми губами (уммммммммммммм), потом заставил издать глубокий рев – «ха!»
Я не мог понять, что этот адский гибрид йоги и терапии имеет общего с актерским искусством. Когда я задал свой вопрос Кирку, он объяснил, что все это является частью процесса вживания, основы игры по системе Станиславского. Вживание помогает тебе очиститься, что в свою очередь позволяет тебе погрузиться глубоко в себя и извлечь эмоции из жизненного опыта.
Если твой персонаж должен заплакать, ты должен погрузиться в себя и вспомнить, как в детстве от тебя убежал твой пес Джо: пустоту, которую ты почувствовал, слезы, текшие по твоим щекам, как рушился твой мир. И вот эти ощущения ты должен перенести на выступления на сцене или перед камерой. Это была та техника, которую лучшие актеры всех времен, от Де Ниро до Пачино и Стрип, изучали и использовали в работе, и хотя сначала я чувствовал, что оказался в секте, чем больше я тренировался, тем лучше у меня получалось.
Как в рестлинге.
Когда я пришел в школу Хартов, они заставили нас лечь посреди ринга, подняв колени и скрестив руки на груди. Потом мы одновременно били по матам руками и ногами сотни раз. Сначала я не мог понять, как это связано с рестлингом, пока не осознал, что так мы учились принимать бампы, что является основой этой формы искусства. Знание техники приема бампов делало тебя ближе к Шону Майклзу, а не Шону Стейзиаку, а умение вживаться в роль позволяет тебе надеяться стать следующим Полом Хейманом, а не Полом Шором.
От Кирка я узнал два важных урока. Первый заключается в том, что слова, напечатанные на бумажке, ничего не значат, великого актера отличает умение эти слова подать.
Кирк говорил:
— Если ты научишься собирать свои эмоции и правильно их выражать, ты заставишь зарыдать любого, читая телефонный справочник.
Мы выполняли упражнения, которые позволяют подавать эмоции, а не слова. Самым утомительным было упражнение под названием «Ритуал», разработанное, чтобы вытащить самые сырые эмоции из темных уголков души. Мои одноклассники делали ритуальные танцы или разговоры с погибшими родственниками, я же попробовал нечто иное.
Я нарисовал лицо на арбузе и показал его классу.
— Друзья, поздоровайтесь с Дэнни!
Это было за пару месяцев до гибели моей мамы, и моя ненависть к нему росла тем больше, чем сильнее ухудшалось ее здоровье. Класс поприветствовал арбуз, улыбаясь и подыгрывая шутке, не зная, кто такой Дэнни.
— Я хочу, чтобы вы познакомились с сукиным сыном, который парализовал мою маму и разрушил мою жизнь.
Улыбки исчезли с их лиц, а я принялся выговаривать Дэнни Арбузу все, что накопилось во мне с момента несчастного случая. Потом я взял нож и принялся тыкать его, выпуская свой убийственный гнев, а потом заплакал.
Когда я закончил, плакал уже весь класс, включая Кирка. Тогда я впервые понял, что такое настоящее актерское мастерство. Если я смогу погрузиться в персонаж и выловить мои реальные эмоции, я смогу заставить людей верить мне. Я смогу заставить их рыдать. Я смогу заставить их чувствовать то же, что и я. И мне это понравилось.
Вторым уроком было искусство принятия выбора. Это процесс, когда актер выбирает особенности и нюансы персонажа, которые не прописаны в сценарии. Джонни Депп выбрал играть Капитана Джека Воробья в стиле пьяницы с повадками Кита Ричардса. Хит Леджер решил, что его Джокер должен причмокивать после каждой фразы. Майк Майерс решил сделать фильм «Секс-гуру» несмешным. Выбор является самым ценным качеством актера, о котором я раньше не задумывался.
С новоприобретенными знанием и уважением к актерскому мастерству я решил отправиться на поиски первой серьезной роли. Пробы в Голливуде оказались совершенно новым для меня миром, и я быстро понял, что мое международное признание, полученное в WWE, ничего не значило в Голливуде. Но я не испытывал проблем с тем, чтобы смирить свое эго на входе в новый зал и начать с низов; так я начинал в рестлинге и музыке, и там у меня все получилось неплохо.
Но все равно я испытал странное ощущения, придя на пробы «Место преступления: Шебойган» и увидев 10 парней, похожих на меня, которые повторяли свою роль снова и снова. Потом меня позвали в кабинет, где я оказался перед 4 или 5 продюсерами (которые выглядели так, словно только что ели горчицу) и прочитал свою роль:
— Эй ты, убери свои проклятые руки от нее!
Они поблагодарили меня, и я ушел, не получив никаких комментариев и не имея понятия, как я справился.
Я пробовался на роль Рифф-Раффа в римейке «Шоу ужасов Рокки Хоррора» и должен был исполнить песню «Time Warp» без музыкального сопровождения на глазах у продюсеров. Это было жестоко. Я не знал слов, не знал песни и не знал, в какой тональности ее исполнять. Меня попросили уйти, и я почувствовал себя, как один из тех, кого выгнали первыми в «American Idol».
На других пробах я был в самом разгаре чувственной речи на кастинге в фильм «Пивная лига», как зазвонил телефон, и директор по кастингу взяла трубку.
— Подождите-ка, — забавно произнесла она, и я замер на месте, как Джонни Драма. Стоит ли говорить, что роль я не получил.
Когда я пришел на пробы в «Кашемировую мафию», я с удивлением обнаружил там очередь из обшарпанных, длинноволосых байкеров. Я занял место и принялся ждать, гадая, как они собираются отсмотреть столько человек за 20 минут.
— Мы будем сниматься в достаточно экзотичных местах, если получим роль, — сказал один особенно взъерошенный парень, одетый в бандану и футболку Molly Hatchet.
«Экзотичные места? – Думал я, застегивая костюм. – Шоу снимают в Нью-Йорке».
Потом вышел ассистент с папкой-планшетом и, узнав моя имя, заявил, что меня нет в списке.
— Но у меня пробы.
— Куда?
— В «Кашемировую мафию».
Хмыкнув, он сказал мне, что я ошибся и стою в очереди на кастинг какого-то фильма про пиратов.
Тогда я пошел в другую очередь, готовый впечатлить продюсеров и получить роль. Я работал над своей сценой целую неделю и оценивал свои шансы как весьма высокие. Это была трагическая роль, поэтому я вспомнил, как моя золотая рыбка Хоршак умерла, когда мне было 6 лет.
Я был переполнен эмоциями, начиная играть:
— Я не могу поверить, что она погибла. Проказа – ужасная болезнь, но я никогда не думал, что она…
— Арррр-бе-дарррр!
Что-что?
Я не был уверен, что правильно расслышал, но, что бы это ни было, я не собирался позволить этому повлиять на мое выступление.
— Я вынужден смириться с тем, что она ушла навсегда, и…
— Черт меня побери!
Что за хрень? Я собрался с мыслями и продолжил:
— Но я всегда буду любить ее, и…
— Пройдись-ка по доске, парнишка!
— Мне нужно больше суровости, ребята! – заорал другой волос из-за тонкой стенки. – Вы же пираты, дайте больше пиратства!
Я устремился вперед:
— Она всегда будет сопровождать меня, как ангел…
— Йо-хо-хо и бутылка рома!
— Еще кто-нибудь слышит это? – сорвался я на директора по кастингу.
— Ну, конечно, я слышу это, но, если вы не в силах сконцентрироваться, возможно, вы не готовы к этой роли?
Она была права. Я был не готов читать текст, когда в соседнем кабинете буйствовала вся команда «Черной жемчужины». Да, это было и неважно, потому что моя карьера шла на дно, прямо в сундук Дэйви Джонса.
Как бы хорош или плох я ни был, я просто не мог получить шанс. В следующие несколько месяцев я пробовался на роли в фильмах «Оргазм в Огайо», «Сторонники», «Пивная лига», «Пивной бум», «Добро пожаловать в рай!», «Придурки из Хаззарда», «Изгнанные дьяволом», «Немножко беременна», «Трансформеры», «Люди-Икс: Последняя битва», «Все или ничего», «Реальные кабаны», «Знакомство со спартанцами», «Пристрели их», «Туман», «Прощай, детка, прощай» и «Парни в трусах сошли с ума». На самом деле, я даже получил роль в «Парнях…». В сумме фильмы, в которые меня не взяли, собрали в кинотеатрах 1 265 367 185 долларов.
Я антипод Сэмюэла Л. Джексона.
Я не работал несколько месяцев и начинал предаваться отчаянию, когда мне позвонили с канала Sci-Fi и предложили роль в сериале под названием «Враги» (Android Apocalypse). Это, конечно, не совсем «Трансформеры», но это было мое первое предложение, и я был в восторге. Я навещал Чада и Спиви в Калгари и должен был прибыть на съемочную площадку в Реджайне на следующий день, поэтому продюсеры организовали для меня лимузин для пятичасового переезда, чтобы я успел к началу съемок.
Чад дал мудрый совет, чтобы транспортная компания предоставила с лимузином подушки и одеяла, чтобы я мог поспать во время переезда. Они положили матрас на полу просторной машины, и как только мы тронулись в путь, я отключился.
Несколько часов спустя машина начала притормаживать, и я услышал слова водителя, что ему нужен бензин. Я выглянул в окно и увидел часы, показывавшие 3 утра; мы стояли на заправке Shell, окруженные толпой подростков. Я откинулся на подушку и закрыл глаза.
Вдруг кто-то принялся стучать в окно.
— Эй, это же ВИП! Кто эта шишка в лимузине? – протяжно произнес неприятный голос.
Я стал «расстроенным Голдастом» © от того, что водитель решил остановиться посреди толпы пьяных детишек, и был вне себя от того, что этот козел даже не заправлял машину, а пошел за колой в магазин. Потом крики усилились, и дверь в лимузин распахнулась. Пухленький фермерский пацанчик в майке Clint Black просунул голову в машину и сказал:
— Кто здесь?
— Проваливай на хрен! – пригрозил я, выпутываясь из покрывала. Я снял футболку, чтобы не мешала, и глаза у пацана расширились при виде голого мужика, кувыркающегося на полу.
— Тут у кого-то секс! Все, идите сюда!
Я вытолкнул Клинта из машины и попытался закрыть дверь, но его друзья уже подоспели к нам и пытались помешать мне. Было похоже, словно я борюсь с толпой бессмертных зомби, желавших отведать моей плоти, а не с толпой перевозбужденных подростков, которые хотят подсмотреть за взрослыми. После некоторой борьбы они смогли открыть дверь и двое из них залетели в машину.
— А где телка? – спросил какой-то кретин, в кепке с надписью «Wine Me Dine Me 69 Me».
— Нет тут никаких телок, тут только я, идиот!
«Wine Me» посмотрел на меня и Клинта в изумлении и произнес:
— Он дрочит!
Они захихикали, решив, что какой-то парень ублажает себя на полу лимузина.
— Я не мастурбирую! – орал я, пока эти сорванцы выбирались из машины.
— Эй, там какой-то тип лысого гоняет!
— Да ничего я не гоняю!!! – заорал я в дверь и закрыл ее на замок, в это время вернулся полусонный водитель с купленными продуктами.
— Давай! Поехали нафиг отсюда! – закричал я.
— Но мне нужен бензин…
— Забудь про бензин, сваливаем отсюда!
Пока мы выезжали, я заметил еще одного зомби-извращенца, который пытался пробраться к машине, чтобы подсмотреть за мной.
— Я не мастурбирую! – закричал я в окно.
Во «Врагах» мне предложили роль Ти-Ди (который, по стечению обстоятельств, был роботом); в первой сцене я и мой партнер Джозеф Лоуренс (ух ты!) попадали в перестрелку с другими роботами, посланными убить нас. По сценарию мы должны были бежать через каньон, стреляя из стволов по красному лучу, который впоследствии стал летающим роботом. Нам дали настоящие ружья, и нас научили с ними управляться, чтобы гильзы при вылете не обжигали руки.
Я сделал выбор, что Ти-Ди был ранен в предыдущей перестрелке и теперь ходил с небольшой хромотой. Чтобы не забыть об этом, я подложил в ботинок камешек. Я был достоверен, как Де Ниро в «Бешеном быке». Проблема с этим камешком была в том, что я неудачно наступил на него прямо во время выстрела. Когда директор закричал: «Стоп!», одна из ассистенток залезла рукой в свои груди и достала дымящуюся гильзу.
«Неплохой выстрел», — подумал я.
«Враги» оказались бесценным опытом, и я привлек внимание некоторых людей в Голливуде своей трехминутной ролью. Ну, все же с чего-то начинают, так? В смысле, первым фильмом Арнольда Шварценеггера был «Чокнутый Геркулес», и я знаю, что моя роль была лучше, чем его.
Это уж точно.
После «Врагов» Я снова вышел на улицу в поисках работы. В Голливуде вы не ходите на встречи, вы их организуете. Но я понятия не имею, куда приглашать этих шишек. На ужин? На карнавал? На концерт Chumbawamba? Наверное, только Бронсон Пинчот знает это наверняка.
Я выходил из кабинета после собеседования в Paramount и увидел Мэтта Диллона. Я был поражен, оказавшись в обществе самого Далласа Уинстона (актер и сыгранный им персонаж в фильме «Изгои» — прим.ред.) Конечно, я был слишком смущен, чтобы что-нибудь сказать, поэтому всего лишь улыбнулся и слегка кивнул, и он ответил на мое приветствие. Мы спускались вместе по лестнице на парковку, и, когда Мэтт подходил к охранникам, они прекратили разговор и принялись тыкать друг друга, очевидно, восхищенные увиденным ими легендарным исполнителем. Когда он спустился, три парковщика едва ли не прыгали от радости. Диллон дал одному из них свой талон, и парень озарился широченной улыбкой не в силах сдерживать свою радость.
— Боже мой! Я не верю своим глазам! Вы мой кумир!
Мэтт ухмыльнулся энтузиазму парня.
— Я так долго ждал возможности встретиться с вами… мистер Джерико! – закончил парень, поворачиваясь ко мне.
Дэлли был ошарашен, а парнишка и двое его друзей бросились пожимать мою руку и хлопать меня по спине:
— Мы твои большие фанаты, Y2J!
Диллон посмотрел на меня, как будто говоря: «Да кто ты такой?» Я посмотрел на него, как бы говоря: «Ну, я довольно крут, не так ли?»
Он еще поглазел на меня, а потом уехал на своем «Ягуаре». Я сел в свой «Таурус» и понял, что я уже не так крут, как хотелось бы.
Чуть позже в тот день у меня была еще одна встреча в New Line Cinema; когда я вошел в кабинет начальства, я с удивлением обнаружил за столом моего старинного друга Джеффа Каца. Я впервые встретился с Кацем, когда он в возрасте 16 лет получил работу интернет-обозревателя в WCW. Бишофф преклонялся перед его целеустремленностью и ориентированностью на результат и принял его на работу в набирающий обороты отдел по работе с сайтом. Я оценил его смекалку и то, как он нашел работу в любимой организации в таком юном возрасте. Если бы мне в 16 лет представился такой шанс, я сделал бы то же самое.
За годы, прошедшие с нашей последней встречи, он переехал в Лос-Анджелес и приложил руки к созданию фильма «Фредди против Джейсона», просто потому что он всегда хотел увидеть это противостояние на экране. Он подошел к задаче создания фильма с той же целеустремленностью, благодаря которой получил работу в WCW. Фильм «Фредди против Джейсона» стал большим хитом, собравшим 115 млн. долларов, а через несколько лет Кац стал одним из топовых продюсеров в городе.
Джефф принялся представлять меня своим друзьям в Голливуде, включая начинающего режиссера Илаю Рота. Илай только что выпустил свой первый фильм, «Лихорадка», который, к удивлению многих, обернулся большими кассовыми сборами и весьма мне понравился.
Мы встретились в голливудском кафе и мгновенно подружились, обнаружив общую страсть к фильму «Кино по-американски» — малоизвестному документальному фильму о безалаберном режиссере из Висконсина. Мы развлекались, цитируя ремарки из фильма, каждый был обрадован тем фактом, что кто-то еще слышал о Марке Борчардте. Я стал тусить с Илаем, когда бывал в ЛА, так что в итоге он даже предложил мне оставаться у него всякий раз, когда я был в городе.
Илай и я – родственные души, мы оба без ума от итальянских фильмов ужасов, группы Iron Maiden и всего из 80-х годов. Когда я впервые посетил его дом на голливудских холмах, я не был удивлен, обнаружив, что его дом последний слева на улице. Первое, что я увидел в доме, был плакат классического фильма начала 80-х «Влипли!» с участием Уилли Эмса и Скотта Байо. Он угостил меня холодным пивом, и, сделав первый глоток, я заметил, что где-то играет странная синтезаторная музыка.
— Эй, это случайно не саундтрек к «Зомби»?
— Ага, он самый!
Я одобрительно кивнул.
— Не знаю, что хуже: то, что ты слушаешь саундтрек к «Зомби», или что я узнал его.
Однажды вечером мы обсуждали перипетии фильма «Ад каннибалов», как Элай заявил, что у него есть идея фильма, который он хочет снять быстро в перерывах между текущими проектами. Фильм назывался «Хостел» и был о группе студентов колледжа (куда без них?), отправившихся в путешествие по Европе, где их похищают и продают на аукционе тому, кто больше заплатит за право их мучить и убить. Он объяснил сценарий в деталях (включая рассказ о японской девушке, которой сожгли лицо и вырезали глаза), и я решил, что концепция достаточно фрутовая.
В итоге он продал ее, получил деньги на реализацию, а «Хостел» собрал 80 млн. долларов по всему миру, в одночасье сделав Илая одним из самых популярных режиссеров Голливуда.
Спустя несколько месяцев после завершения съемок он пригласил меня на закрытый просмотр в студии Lions Gate. Они в буквальном смысле заканчивали монтаж прямо во время нашего просмотра.
— Можно добавить немного цвета сюда? Здесь нужно больше контрастности.
Было невероятно видеть, как идея Илая переносится на экран почти в том виде, в котором он мне ее рассказал. Я громко реагировал на самых жестоких местах, и после просмотра два продюсера расспрашивали меня о впечатлениях и делали пометки. Поэтому, я убежден, что без моей обратной связи «Хостел» не собрал бы и половины своей кассы… Ведь так?
Мои посиделки у Илая прекратились, когда, добравшись к нему однажды ночью, я обнаружил парадную дверь открытой. Я прокрался внутрь и увидел, как Илай напряженно работает в кабинете, сидя спиной к входу. Я навис над ним, как демон, хлопнул его по спине, что было силы, и захохотал: «Мухахахахахахаха!»
Он ракетой вылетел из своего стула, а я не мог сдержать хохота.
— Ха-ха! Похоже, мастер фильмов ужасов напуган! Ооо, теперь-то ты не такой страшный, мальчик из «Хостела»!
После этого он не приглашал меня в гости 3 месяца.
