Я работал со многими ветеранами, на которых смотрел широко раскрытыми глазами, будучи молодым фанатом. Ветераны этой индустрии ходили с большими сломанными ушами – результат жестких матчей. Другие просто хотели выглядеть круто, поэтому заматывали уши горячими полотенцами. А потом они гнули уши плоскогубцами, чтобы они были похожи на цветную капусту.
Однажды я ехал в своем Ford Falcon 1967 года с Джином Киниски. Прежде чем я успел что-нибудь понять, Джин схватил меня за ухо, потянул вниз и отвесил затрещину. Я закричал:
— Джин, что ты делаешь?
— Ты должен выглядеть подобающе, сынок, — ответил он. – То же самое я сделал с [Уилбуром] Снайдером.
Еще один ветеран однажды застал меня врасплох – Хайстэкс Калхаун. Но он был настоящим придурком. Калхаун был ростом около 190 см, а весил около 270 кг; он носил комбинезон и окладистую бороду, а выступал босиком. Однажды он работал со мной в королевской битве. Он тогда даже не выступал на нашей территории. Он был из тех, кто колесили с одной территории на другую в поисках приличной работы. Таким парням было наплевать на города, где они выступали. Они хотели просто получить деньги и поехать в следующий город.
Калхаун имел привычку бить кого-то костяшками в затылок или шею или просто делать гадости противнику. Он не был жестким. Он просто не обращал внимания на такие вещи. Естественно, однажды он и меня ударил кулаком в затылок. Мне этого было достаточно. Я выбрался за ринг и подошел к столику хронометриста, поглядывая на отдыхающего в углу ринга Калхауна. Потом я схватил со стола молоток для удара в гонг, подошел к рингу, и ударил молотком 10 раз – по каждому пальцу на ногах Калхауна.
Бросив молоток в ринг, я пошел прочь, а он скакал по рингу, словно лучадор, крича от боли.
Придурок.
Однажды я боролся в матче «три на три» в Сент-Луисе в команде с Блэкджеком Ланзой и Вальдо фон Эрихом против легендарного Лу Теза, Пэта О’Коннора и Уиппера Уотсона. Я стал непосредственным свидетелем того, как не надо бороться с Тезом и что из этого может получиться.
Тез был на ринге с Вальдо, и Вальдо схватил Теза за макушку, чтобы сбить с ног. У Лу волосы на макушке уже заметно поредели, а падать он не собирался. Он выбрался из захвата и одним шлепком выбил дух из Вальдо.
Вальдо передал инициативу Ланзе. Джек знал, что делать. Он поймал Лу в хэд-лок и дернул за волосы на висках, и Лу спокойно продал бросок. Он не хотел, чтобы кто-нибудь трогал остатки волос на его макушке.
«Ковбой» Боб Эллис решал проблему выпадения волос, выступая в парике. Он часто пускал кровь. Лежа на спине, он делал надрез под париком. И никто ничего не замечал.
Однажды Барон фон Рашке, Эллис и я стояли в очереди в аэропорту. У Барона тоже был парик, но он никогда его не надевал. Он просто носил его в кармане и иногда прикалывался, например: поворачивал голову, а парик оставался на месте. Я попросил парик у Рашке и бросил его на пол перед Эллисом.
Потом я похлопал его по плечу со словами: «Это случайно не ваш, сэр?»
Он в испуге стал ощупывать свою голову.
Бедный Боб. Обычно я не делал дроп локтем, потому что мои руки не были достаточно большими, чтобы могли нанести урон сопернику. Как-то я попробовал сделать дроп Эллису и выбил ему все зубы. Дело в том, что он пытался подняться, когда я падал. От столкновения выпали все его зубы.
— Боже мой, — извинялся я перед Бобом после матча. – Я заплачу вам. Найду новый комплект.
— Не волнуйся ты так, — ответил Боб. – В армии я украл 12 пар вставных челюстей.
Вождь Ваху Макдэниел был жестким парнем. Он учился в Университете Оклахомы и был задрафтован Даллас Каубойз, также он играл в Денвер Бронкос, Нью-Йорк Джетс и Майами Долфинз. В Нью-Йорке, когда он делал захват, комментатор на стадионе говорил: «Кто сделал захват?»
И зрители на Shea Stadium в один голос кричали: «Ваху, Ваху, Ваху». Вот такую славу он снискал, играя на позиции лайнбэкера.
Как-то раз в телеэфире я сказал ему:
— Черт, Ваху, ты же играл за Денвер, Нью-Йорк и Майами. Если бы ты был хорош, хоть кто-то бы за тебя зацепился. Твой последний крупный переход был из Джетс в Майами. Майами получили в обмене Ваху Макдэниела, а Джетс — двух кассиров и охранника на парковку.
МакДэниел начал карьеру рестлера в WWF, но поссорился с Винсом МакМэном-старшим из-за денег. Он перевернул стол, заваленный билетами и деньгами, и ушел. Его больше не приглашали. Он был одним из немногих чистокровных индейцев-рестлеров, чем и привлекал толпы людей. Надевая национальный головной убор, Ваху походил на павлина. Но его чопы могли убить соперника.
Ваху был жестким парнем, и различные рассказы и слухи о нем лишь подтверждали это утверждение. Однажды он на спор пробежал от университета до центра Тулсы. Другой парень поспорил, что он не сможет выпить литр моторного масла. Ваху принял пари и выпил масло. Он говорил, что побочным эффектом было лишь то, что, потея, он пах, как грузовик.
Ваху Макдэниел проиграл матч по правилам «проигравший покидает город» «Суперзвезде» Биллу Иди в Коламбусе, штат Джорджия. На следующей неделе он вернулся в маске под псевдонимом «Мистер Коламбус». Но он был недостаточно умен, чтобы сменить стиль. Он продолжал использовать чопы, потому что не умел достоверно бить кулаком. Он никогда этого не делал.
В тот вечер мы выступали в королевской битве. Ваху зажали в углу несколько парней. Я выбрался на апрон, взял шнурки, торчавшие из его маски, и привязал их к верхнему канату. Ваху чопами разбросал соперников, но не мог сделать и шага, потому что был привязан к канату. Он бегал по одной стороне ринга и просил рефери отвязать его.
Нет ничего лучше хорошей шутки, а это была не единственной. Если не прикалываться, не пропускать иногда кружечку и воспринимать этот бизнес слишком серьезно, можно сойти с ума. Сойдя с самолета, ты должен 45 минут ждать машину. Иногда приходится дольше стоять в очереди на самолет, чем лететь в пункт назначения. Путешествия – это один большой геморрой.
Я прилетал в аэропорт О’Хэйр в 6 утра из Сиэтла и должен был пересаживаться на рейс в Тампу. Утром делать нечего. Я намазывал трубки телефонов черной ваксой. Потом смотрел, как люди разговаривают по аппаратам. А позже они шли по аэропорту в костюмах, с багажом и черными ушами.
Я часто подкалывал Пеппера Гомеса. Он был низок ростом, и когда мы забирались в машину, чтобы проделать долгое путешествие, я клал на переднее сиденье стопку книг, чтобы он, сидя на них, мог смотреть в окно. Это его ужасно злило и смущало.
Когда я выступал против Пеппера, я никогда не заказывал «высокие споты», я просил только «низкие споты». В наших матчах он обычно толкал меня в канаты, я сбивал его с ног, перепрыгивал через него и снова сбивал. Потом я толкал его в канаты, а он сбивал меня с ног. Я падал, и он пытался перепрыгнуть меня, но я приподнимался немного, он спотыкался об меня и падал.
Тогда я шептал ему: «Ты что не можешь поднимать эти маленькие ножки выше?»
Однажды мы выступали на ярмарке в Портленде, штат Индиана. Ринг был установлен с небольшим уклоном. Я ударил Пеппера, он ударил меня, я принял бамп и выкатился за ринг под уклон. Я перебежал к высокой части ринга и закатился на него. Он преследовал меня вокруг ринга, а когда оказался у высокой части, его нос был на уровне апрона.
— Очень смешно, амиго, — сказал он.
Неделю спустя Рене Гуле и я выступали в командном матче против Доктора Биг Билла Миллера и Пеппера на бейсбольном поле в Ричмонде, штат Индиана, в день 4 июля. Сильный дождь закончился лишь за 2 минуты до начала шоу. Выглянуло солнце, но я думал только о том, что мы все замараемся и промокнем насквозь.
Во время матча я заметил большую грязную лужу возле первого ряда. Я сказал Пепперу:
— Вытащи меня к первому ряду и сбей с ног. Я приму бамп в лужу.
— Хорошо, амиго, — произнес Пеппер, — только не замарай меня.
И о чем он думал?
Он подвел меня к луже и ударил. Я упал на спину, перевернулся на живот и схватил Пеппера за лодыжки. Потом я толкнул его и он с криками «Нет, амиго, не надо» свалился лицом в грязь. Инстинктивно он попытался выкарабкаться, поэтому я прыгнул ему на спину. Со мной на спине он только глубже закапывался в грязь.
Встав на ноги, Пеппер ничего не видел. Гуле поднял его и бросил в грязь снова.
Мы вернулись на ринг, где Билл Миллер (2 м, 180 кг) закричал: «Только меня не марай в грязи».
Я смерил его взглядом и прокричал в ответ: «Ни в коем случае».
В итоге матч закончился по отсчету. Мы вернулись в раздевалку вчетвером и просидели в душевой целый час. Грязь и галька застряли у меня в таких местах, о существовании которых я и не подозревал.
Ред Бастин тоже любил позабавиться в ринге. В Портленде «Плэйбой» Бадди Роуз, который при росте 180 см весил 150 кг и был похож на Винни-Пуха – такой же большой и пухлый парень, вступал против Родди Пайпера, а рефери был Бастин. Бастин проверял Роуза, ощупывая пальцами трусы и ботинки на предмет наличия запрещенных предметов. Добравшись до трусов Бадди, Бастин незаметно выплюнул изо рта табак и засунул его в заднюю часть белых трусов Роуза, примерно как «Киллер» Карл Кокс делал с шоколадкой Херши в Луизиане. Роуз ничего не заметил.
Прозвучал гонг. Роуз попросил Пайпера провести прием на задницу. Роуз продал атаку, и вдруг темное пятно на его заднице начало разрастаться. Роуз чувствовал, что там что-то есть, но он был уверен, что он не наделал в штаны.
Поэтому он засунул руку в трусы, вытащил оттуда табак и бросил его на пол. Зрители чуть с ума не сошли.
Это был распространенный розыгрыш. А Гигант Андре в Японии был вынужден справлять нужду в ванную, потому что он не помещался в кабинках туалета. Они больше были похожи на телефонные будки.
Когда Джерри Лоулер появился в WWF, настал час расплаты. У нас было шоу в Сакраменто, и я знаю, по крайней мере, трех парней, которые наложили ему в корону, включая Гробовщика и Стива Кейрна. Все эти парни работали у Лоулера в Мемфисе в разное время, и там к ним относились не по-королевски.
Я любил веселиться и во время интервью. Однажды моим интервьюером был Марти О’Нил. Я вышел на интервью с фотографией двух лесбиянок в кармане.
— Знаешь, что я использую против Крашера сегодня? – спросил я.
— Что?
— Посмотри на это, — я достал фотографию и показал ему.
— Похоже, ему грозят большие неприятности, — заметил Марти, — потому что лично я такого еще не видел.
Когда Уолли Карбо пытался заставить Ника участвовать в матче, я писал на кусочке бумаги сумму, за которую Ник вышел бы на ринг. Уолли смотрел в бумажку и вздыхал: «Ох, друг».
На самом деле, я всегда писал: «Пошел ты, Уолли».
Мистер Фуджи, многоопытный рестлер и менеджер, любил прикалываться в самолетах. Рестлеры гуляют ночи напролет, поэтому в самолетах они предпочитают отсыпаться. Фуджи говорил им: «Прими-ка это, приятель», предлагая им Хальцион. Они так вырубались, что их можно было оперировать. Но Фуджи просто красил им ногти и сбривал брови.
Кто-то из Нэсти Бойс однажды вечером вернулся в номер гостиницы после долгой гулянки. Его жена пыталась дозвониться до него, но безрезультатно. На следующий день он отсыпался в самолете, и Фуджи нарисовал ему черный нос и кошачьи усы. Он сошел с самолета, отправился домой и попал под допрос жены.
— Я был в гостинице всю ночь. Я ничего не делал.
А она стояла и смотрела на огромного говорящего кота.
Это был не единственный способ подставить парня перед женой. Я слышал, как некоторые «шутники» мазали губы помадой и целовали воротники и одежду других рестлеров, и жены видели это, стирая белье.
Я пережил много веселых моментов на самолетах, и не только сражаясь с пассажирами. Я научился запирать и отпирать туалеты снаружи. Там есть небольшой шарик, который позволяет отпереть туалет на случай, если кому-нибудь станет плохо внутри. Но с помощью этого шарика можно и закрыть туалет.
Помнится, Педро Моралес сидел как-то в первом ряду салона, а я в самом конце, рядом с туалетом. Самолет набирал высоту, и я заметил, как он оглядывается назад. Я понял, что он долго не вытерпит. Разрешили расстегнуть ремни, и Педро вскочил на ноги. Пока он меня не видел, я закрыл дверь в туалет, переключил табличку на «Занято» и вернулся в свое кресло.
Моралес подошел к двери и увидел табличку «Занято».
— Вот дерьмо, — сказал он и принялся колотить в дверь. – Амиго.
Никто не отвечал.
— Амиго, мне надо в туалет.
В итоге он вернулся на свое место, но продолжал озираться на туалет. Я встал и открыл дверь, что не скрылось от его взора. Он вскочил на ноги, но я снова запер дверь снаружи. Он добежал до туалета, но снова наткнулся на табличку «Занято». Он был одет в пару габардиновых штанов – смешно, но он никогда не мог произнести это слово.
— Что там, черт возьми, происходит? – закричал он. – Я сейчас наделаю в свои габардинос.
На одном из приемов World Bodybuilding Federation WWF использовала Дэвида Хебнера, чей брат-близнец Эрл также работал в Федерации, в качестве агента. Линда МакМэн подошла ко мне со словами:
— Я в таком смущении. Я не умею различать Дэвида и Эрла. Это кто?
— Это Эрл, — естественно, соврал я.
Полчаса спустя ко мне подошел уже сам Дэвид:
— Я нервничаю, как черт. Линда МакМэн называет меня Эрлом. А я боюсь сказать ей, что меня зовут Дэвид.
Я ничего не ответил. Просто пошел к Линде и сказал:
— Линда, я ошибся. Это Дэвид.
А потом вернулся к Дэвиду со словами: «Продолжай откликаться на имя Эрл».
Так и прошел весь вечер.
Был еще популярный розыгрыш под названием «Любовница». Когда на территорию прибывал новичок, мы находили ему самую привлекательную «крысу» (фанатку рестлинга), что было нелегко – видели бы вы их. Мы знакомили их, парень проникался к девушке симпатией. Она была нашей «Королевой крыс». В итоге они договаривались о свидании, после которого шли к ней.
Она наливала ему выпить и предлагала расположиться в спальне. Потом открывалась входная дверь, и она вопила:
— О, нет! Что ты делаешь дома?
Она вбегала в спальню с криком:
— Это мой муж. Прыгай в окно!
Парень выскакивал в окно, а «муж» в это время разряжал пистолет (с холостыми патронами) в жену. И рестлер, вывалившись из окна, бежал по улице с зажатыми под мышкой штанами, в одних только носках. «Мужем» был один из рестлеров.
На следующий день мы рассказывали бедняге правду. Некоторые начинали беситься. Кто-то смеялся.
Рестлеры всегда умели поменяться ролями. Двое парней в Канаде выступали под именем Близнецы Келли. Они были идентичными близнецами – даже родная мать не распознает, кто из них кто. Один из них знакомился с девушкой и приводил ее в номер, пока другой прятался в ванной. Когда один «заканчивал свое дело», он уходил в ванную, уступая дорогу второму. Потом второй уходил в ванную, где первый уже набрался сил. А девушка думала, что встретила лучшего любовника в жизни.
Одним из лучших шутников был Вик Кристи. Однажды он подобрал Короля Кертиса Яукеа, который только прилетел с Гавайев, в гостинице аэропорта Лос-Анджелеса в 10 утра, чтобы отвезти его на шоу в 8 вечера. Кертис сел в машину, и они уехали.
Они ездили по долинам и горам. Кертис поинтересовался:
— У нас есть время остановиться и поесть?
— Нет, — ответил Вик. – У меня сегодня первый матч.
Они подъехали к зданию примерно за 10 минут до начала шоу после долгой дороги в машине, а Кертис еще и проделал перелет с Гавайев. Они вошли на арену, и Вик сказал Кертису:
— Я уезжаю из города, но кто-нибудь подбросит тебя до гостиницы.
— Сколько я тебе должен? – Спросил Кертис.
— Да брось ты, — отрезал Вик.
— Ну, спасибо.
Вик провел свой матч и покинул арену. Кертис попросил Стива подвезти его. Они сели в машину, проехали 2 квартала и остановились у гостиницы, в которой Вик и Кертис встретились утром.
Вик провез его по горам и пустыне до Вегаса и обратно. А огромный гаваец только молча потел в машине без кондиционера.
Я также любил прикалываться в пути. Заметьте, что я выезжал на работу только в 4 часа пополудни, а в здание добирался часам к 7. Шоу, как правило, заканчивались в 11 вечера, так что впереди была целая ночь.
Рестлеры всегда тщательно выбирали, куда идти. Было множество баров, наполненных парнями, которые считали рестлинг ненастоящим и думали, что могут легко уложить любого рестлера, в особенности, меня – менеджера и проныру, вечно скрывающегося за спинами других. Люди понимали, что с Хоганом им будет нелегко, но уж меня-то они уработают без проблем.
Некоторые «фанаты» были настолько пьяны, что даже не могли встать на ноги, чтобы подраться. Я раззадоривал их, а потом издевался над ними. Я даже заказывал им еще выпивку. Парень просыпался на следующее утро, вспоминая, что отлично провел со мной вечер.
Путешествуя по стране, ты встречаешься со всякими людьми в этом бизнесе. Ты можешь натолкнуться на великана, вроде Гиганта Андре, или на рестлеров-карликов.
Я знал одного карлика по прозвищу Кудрявый Купидон. Ему было под 40 или 50 лет (по ним никогда не определишь возраст), а росту он был – метр с кепкой; выступающий лоб и оранжеватые светлые волосы дополняла козлиная бородка. Он был жалким маленьким созданием. Блэкджек Ланза говорил ему: «У тебя дыхание, как у дохлого козла, ты мрачное, уродливое, маленькое создание».
Ему не повезло однажды ночью. Мы собирались ехать в Элкхарт, штат Индиана, из Индианаполиса, а малышу Купидону не на чем было ехать. Мы сказали: «Ладно, Кудряшка, поехали с нами». Он уселся на заднее сидение, но из его рта так разило, что Ланза заставил его лечь в багажник своего Бьюика. Купидон забрался в багажник и улегся, как побитая собака, и мы поехали в Элкхарт.
Мы въехали в Кокомо, штат Индиана, примерно в 2 часа утра. Рядом с Кокомо располагался город Бразилия, летний и зимний дом для цирка. Нам нужен был бензин, и мы остановились на заправке, а Купидон уже заснул в багажнике. Ланза и я увидели работника в кепке в стиле Гомера Пайла, и мы решили подшутить над ним.
«Гомер» дремал, сложив ноги на стол. Весил он под 200 кг, но натянул на себя небольшую майку. Мы разбудили его и рассказали, что кое-что нашли.
— Что вы нашли? – Спросил «Гомер».
— Мы нашли циркового карлика на берегу реки, он вцепился зубами в ногу какой-то женщины.
— Вы, ребята, шутите, — отреагировал он.
— Нет, — ответил я, — мы схватили его и заперли в багажнике нашей машины.
Мы очень хотели, чтобы именно «Гомер» разбудил Купидона, потому что, зная Купидона, мы были уверены, что он захочет убить любого, кто нарушит его сон. Он пошел за нами к машине, но Купидон уже успел проснуться.
Парень подходил к машине, уверенный, что двое незнакомцев захватили циркового уродца, который кусал женщин за ляжки. Когда «Гомер» подходил к передней двери машины, Купидон начал вылезать из багажника. Купидон наехал на 200-килограммового работника заправки и толкнул его в сторону со словами: «Вали с дороги».
Напуганный «Гомер» встретился лицом к лицу с «кусателем». Он убежал прочь с криками. Он бежал без остановки, больше мы его не видели. Он так и не вернулся на заправку. Мы залили бак доверху «бесплатным» бензином и поехали дальше с Купидоном в багажнике.
Еще был один молодой человек, который, появившись в компании, начал возить с собой подружку на все шоу. Увидев его на дороге, мы пытались обогнать его. Когда это удавалось, мы на ходу открывали багажник, карлик вставал и начинал гладить себя. Так продолжалось несколько километров, пока парень не сбрасывал скорость.
Долго он не продержался.
Карлики всегда ездили с нами в Виндзор, провинция Онтарио. Когда нужно было оплатить дорожную пошлину, мы открывали багажник и Скай Лоу Лоу выпрыгивал оттуда, бросая монетку в автомат, что пугало местных рабочих до немоты.
Скай Лоу Лоу всегда носил фетровые шляпы. Сидя в баре, он снимал шляпу и клал ее на ближайшее сидение. Обычно на нее садился Пэт Паттерсон. Скай всегда был готов подраться. Напиваясь, он ехал домой на мотоцикле. Обычно, прибывая на место, он падал с байка. Его жена не была карликом и часто избивала его.
Однажды я ехал из Чикаго с Гаем Митчеллом, Джином Киниски и Уилбуром Снайдером. Мы пили пиво, а за окнами валил снег. Уилбур ничего не видел, но пытался доказать нам, что в такую пургу он может делать 100 миль в час с такой же легкостью, как и 20.
Я ответил на это:
— Ага, но вот затормозить также у тебя не получится.
Джин Киниски, разложивший фотографии детей на приборной панели, умолял Уилбура:
— Пожалуйста, пожалуйста, не делай этого.
Барон фон Рашке, Пеппер Гомес и я как-то ехали по Чикаго в 1973 году, в разгар топливного кризиса. Мы ехали из Форт-Уэйна на ТВ-шоу. Бензин закончился на шоссе имени Дэна Райана. Со мной был маленький мексиканец со «Стальным прессом». Рядом сидел «Мастер когтя». А я, значит, «Проныра».
И у нас были неприятности.
Я сказал:
— Пеппер, оставайся в машине. Рашке, пойдем, поищем заправку.
Мы поймали такси, чтобы доехать до заправки. Мы проехали полчаса под сильным снегом. Заправку мы не нашли, поэтому, естественно, отправились в бар. Мы прихватили с собой ящик пива – все равно сидеть в машине.
Пока нас не было, местный коп нашел Пеппера на заднем сидении в машине.
— Почему вы сидите в машине? – Поинтересовался коп у Пеппера.
— Мои друзья поехали за бензином, — пояснил он.
— Но вы же стоите на шоссе. В вас могут врезаться сзади.
— Это ничего. Я просто не буду «селлить», — заявил Пеппер.
Коп был в замешательстве.
Конечно, именно в этот момент и появились мы с Рашке и ящиком пива. Полицейские проигнорировали алкоголь и отвезли машину с шоссе. В итоге мы оказались на парковке старой заброшенной заправки Clark.
К 4 утра мы уже решили, что замерзнем насмерть. Мы пили пиво, пока не заснули. Проснувшись в 7 утра, я увидел, что выглянуло солнце. Я кинул взгляд через дорогу и увидел круглосуточную заправку, которую мы не могли видеть ночью из-за снега.
Вот именно. «Проныра», «Мастер когтя» и «Стальной пресс» выпили ящик пива, сидя в машине без бензина на заброшенной парковке через дорогу от круглосуточной заправки.
Рашке повернулся ко мне со словами:
— Поэтому тебя и называют «Мозгом».
Когда я путешествовал по Японии в начале 70-х, я узнал, что в некоторых отелях делают как обычный, так и «специальный» массажи. Решив остановиться в одном из таких отелей, я сказал клерку, что хочу массаж. Отправившись в свой номер, я принял душ и стал ждать.
Вскоре я услышал стук в дверь и отворил ее. На пороге стоял посыльный, которого я видел внизу. А с ним слепой старик лет под 70.
Я сказал: «Вы, наверное, меня не поняли». Понимая, что он не говорит по-английски, я руками изобразил женскую фигуру.
Казалось, он понял ошибку; сказав: «А, понятно», он ушел.
Я обрызгал себя духами и снова стал ждать. Спустя 20 минут посыльный вернулся с женщиной, которой было лет 65.
Она была слепой.
Я дал ему денег. Он сказал: «А, понятно».
Я ответил: «Вот именно».
Некоторые парни путешествовали с лезвиями, которыми рассекали лбы во время матчей, чтобы пустить кровь. Они использовали одно и то же лезвие месяцами. Они возили лезвия в склянке и перед боем выбирали то, которым хотели воспользоваться. Я же выбрасывал каждое лезвие после первого использования.
Я всегда носил лезвие во внутреннем кармане борцовских трусов – в кармане для лезвий. Я нащупывал лезвие во время боя, а потом атаковал глаза соперника. Потом я опускал руку к лезвию. Падая, я толкал лезвие вверх, одновременно «селля» атаку. Потом я хватал соперника за трусы, бил его и делал ему блэйд. Я всегда говорил им не трогать порез, пока они не сходят в душ.
Некоторые парни боялись резать себя. Помню, как Уилбур Снайдер пугался, когда наставал его черед пустить кровь. Я говорил: «Давай, Уилли, пора пустить сок» («пустить сок» (juice) — еще один термин для порезов — прим.ред.). А он только стонал. «Уилли, давай». Он продолжал стонать. «Давай, нам уже пора домой». Он продолжал скулить. А когда лезвие касалось его кожи, он кричал, как резаный. Даже в последнем ряду это слышали. Но это не больно. Как порез бумагой.
Когда вы резали парня, а кровь почти не шла, вы либо говорили ему: «Мало крови» — и били в порез, пока кровь не начинала сочиться, либо зажимали ему нос и просили выдохнуть. Я тоже так делал, чтобы выдавить кровь.
Я никому не позволял резать меня, потому что не знал, где побывало это лезвие и где его достал соперник. Правда, в то время мы не думали о СПИДе или герпесе и не боялись чего-нибудь подцепить.
Однажды я работал с Доктором Х в AWA. В том матче он должен был победить меня не более чем 10 минут. По-моему, мы придумали концовку, которая заканчивалась на 9 минутах. Спустя 2 минуты после начала матча он сказал: «Пусти сок».
Я был не особо аккуратен. Пока я пытался порезать себя лезвием, он резко тряхнул меня, и я задел артерию. Заметьте, что я был в бело-голубых ботинках, розовых трусах и розовой майке. Еще я был блондином.
Я вернулся в раздевалку после матча с порезом, из которого извергались потоки крови. Оливер Хампердинк встретил меня за кулисами. В то время он все еще использовал свое настоящее имя – «Рыжий» Джон Саттон. Он работал билетером на арене и Санта-Клаусом в универмаге Donaldson в Миннеаполисе. Он только пытался прорваться в бизнес. Он носил мои лезвия и клал их на скамью в раздевалке, когда они мне требовались.
Уолли Карбо приказал ему:
— Отвези его в больницу. Это кровотечение само не остановится.
И вот, Хампердинк повез меня в больницу в 11 часов вечера, в субботу. Все пьяницы Сент-Пола собрались в приемной. Врач наложил на меня 13 швов. Он попросил меня не мыть шрам из-за содержащейся в воде хлорки. Я должен был помыть все вокруг раны. Я вышел в приемную, где сидели пьяницы, покрытый кровью с ног до головы в розовом пиджаке с надписью «Хинан» на спине.
— Добрый вечер, — заговорил я. – Я доктор Хинан. Мы только что потеряли одного в операционной, но, как только я отмоюсь, я вернусь, чтобы принять следующего.
Пьяниц как ветром сдуло. Никто не остался в приемной.
