Возможно, из-за постоянной лести я стал задирать нос выше, чем обычно; в конце апреля на ТВ-записях Винс созвал собрание. Винс предложил нам открыто высказаться, если у нас есть, что сказать. После нескольких мелких вопросов я поднял руку. Я сказал, что поскольку стероиды сильно помогали парням восстанавливаться после травм, а теперь они запрещены, Винс мог бы несколько облегчить график наших выступлений. Большинство рестлеров выступали по 300 дней в году, и в раздевалке постоянно раздавались жалобы на изматывающие нагрузки. Винс разозлился на меня и сказал:
— Если не можешь это выдержать, займись чем-нибудь другим.
— Вы же попросили говорить открыто, именно это я и делаю.
Винс осмотрел комнату.
— Кроме тебя, никто не жалуется, — заметил он. Правда была в том, что мы все слишком много работали за сущие гроши; любимое детище Винса World Bodybuilding Federation быстро превратилось в финансовую пропасть, которую поддерживали лишь вливания со стороны WWF.
Я оглянулся и спросил:
— Ладно, кому не нравится нынешнее расписание? – И я поднял руку. Только Ястреб и Ноббс поддержали меня. Остальные парни смотрели себе под ноги. Я опустил руку. Мы ведь все время жаловались на расписание, но, видимо, жаловаться можно было лишь друг другу.
Как обычно, после собрания многие рестлеры благодарили меня за смелость и объясняли, что не поддержали меня из страха за свою работу, который, во многом, был оправдан. В составе не хватало многих стероидных качков, последней жертвой был Дэйви Бой, который заработал 6-недельное отстранение в тот же день.
В тот вечер я сделал одно из первых своих шут-интервью с Джином Окерлундом, в этом интервью настоящий Брет Харт говорил устами персонажа Хитмана.
— Всю жизнь мой отец стоял в моем углу и поддерживал меня, — говорил я. – Я хочу посвятить выигрыш Межконтинентального пояса своему отцу. Поздравляю с 77-летием! Это для тебя!
Вплетение реальных событий в сюжеты становилось моей отличительной особенностью.
Вечеринка в честь дня рождения запоздала на несколько дней и состоялась 5 мая, чтобы мы с Оуэном смогли на нее попасть. Элли прилетела из Флориды, преподнеся Стю сюрприз, поскольку они не виделись уже достаточно долго. Когда она вошла в дом, в глазах Стю промелькнула ни с чем не сравнимая радость.
Судя по слухам, в Тампе у Джима были серьезные проблемы с кокаином, он просаживал деньги, выигранные в суде, и путешествовал на мотоцикле, пряча остатки своих богатств в рюкзаке. Раздраженная Элли в итоге его бросила.
По другим слухам, у Винса были большие планы на SummerSlam 1992. Джей.Джей. Диллон, координатор Винса, чья задача, по сути, состояла в выполнении всей грязной работы: увольнении, вынесении штрафов и передаче других незавидных новостей – проболтался, что PPV пройдет либо в Вашингтоне (округ Колумбия), либо в Лондоне, Англия. Я отправился к Винсу. Если он по-прежнему хотел, чтобы я уступил титул Шону Майклзу, я хотел поделиться с ним идеей о матче, но только после того как он пообещает, что он не использует эту идею больше ни для кого. Винс согласился, и я рассказал ему о матче с лестницами. И чем больше я говорил, тем больше ему нравилась эта идея.
Еще я предложил, что, если SummerSlam пройдет в Англии, я проиграю Межконтинентальный пояс Дэйви, а он, в свою очередь, проиграет его Шону. Зрителю в Соединенном Королевстве будут рады победе своего соотечественника. Винс сказал, что ему понравились обе мои идеи. На следующих ТВ-записях он попросил меня показать ему матч с лестницами. Я ответил, что могу сделать этот матч с Шоном.
Я позвонил Дэйви, как только вышел из офиса, но он был так огорчен своим отстранением, что почти не проявил энтузиазма. Хотя до матча с Дэйви было еще три месяца, я мог думать только о нем, собирая матч в голове по кускам, шаг за шагом. Глубоко в памяти у меня сохранился старый, но прекрасный трюк Лео Бёрка, и я решил, что настал момент его применить.
В раздевалке ходил еще более странный слух, что Лиз сбежала от Рэнди. Видимо, она устала от его постоянного контроля и решила скрыться. Рэнди слонялся повсюду как павлин с разбитым сердцем. Он действительно любил ее, может, даже чересчур, и мы сочувствовали ему. Насколько я знаю, он не изменил ей ни разу. Помню, как я завидовал, что Рэнди может путешествовать со своей красавицей женой, но, с другой стороны, возможно, что постоянное пребывание друг у друга на глазах сыграло свою роль в их размолвке.
Когда я 1 июня прибыл на ТВ-записи в Гамильтон, было официально подтверждено, что SummerSlam состоится на стадионе Уэмбли, в Лондоне. Дэйви снова вернулся в строй, и Винс поддержал мою идею об его чемпионстве.
Незадолго до этого в WWF дебютировал чернокожий рестлер по имени Чарльз Райт. Он был лыс и покрыт татуировками; руководство придумало ему гиммик колдуна вуду и дало имя Папа Шанго. В тот вечер в Гамильтоне Винс запустил настолько мультяшный сюжет между Шанго и Воином, что стало понятно, что Винс допустил редкий для себя промахов. Фальшивая кровь и огненный шар были настолько неуместны, что зрители смеялись, хотя сюжет должен был восприниматься серьезно. Воин же продавал нападение, словно его убивали. Очевидно, Винсу не хватало опыта Пэт Паттерсона, который всегда воспринимал фанатов всерьез. Еще одним примером нехватки Пэта была идея Винса снова объединить Роковой Легион и дать им чревовещательную куклу по имени Рокко, которая, по сюжету, была их давно потерянной детской игрушкой, которая давала им силу. Этот гиммик сводил Ястреба с ума.
А еще был Оуэн, который пытался выжать все возможное из своей команды с Коко, который хлопал в ладоши и пел, словно в церкви. Оуэн танцевал и тоже хлопал, улыбаясь сквозь сжатые зубы, надевая смешные, мешковатые, зеленые штаны на подтяжках, потому что проще было быть причудливым белым парнем, чем обмениваться бросками через бедро со старыми немцами.
Мачо Мэн был чемпионом мира WWF и по-прежнему работал с Флэром. На Рэнди повесили главный пояс в надежде, что он сможет тащить на себе тонущий корабль. По крайней мере, он и Флэр выдавали достойные, правдоподобные матчи, в отличие от Воина и Шанго. Но никто не мог дотянуться до популярности Халка, который теперь снимался в рекламе дезодоранта Right Guard. Винс был взбешен, оттого что Халк не позволил ему участвовать в сделке. Хоган оставался самым громким именем в рестлинге, даже покинув бизнес!
Я смог попасть домой на свой 35-й день рождения. Пока я был дома, Винс отправил к нам операторов, чтобы снять несколько сюжетов о вымышленных трениях в семье Хартов, нужных для построения сюжета к моему матчу с Дэйви на SummerSlam (на стадионе Уэмбли ожидался полнейший аншлаг – более 80000 билетов были проданы менее чем за 10 часов). В одних роликах мою маму представили настолько эмоционально разбитой проблемами в семье, что она не могла закончить интервью; в других видео Брюса попросили ударить меня за мое непомерное эго, что он и сделал с чрезмерным энтузиазмом!
20 июля у меня был сегмент с Папой Шанго, сегмент гораздо более солидный, чем его сюжет с Воином. Чарльз Райт был зеленым новичком, но он был большим, сильным рестлером и он очень хотел прогрессировать. Я был рад помочь ему.
На следующий день я заранее прибыл в Портленд, чтобы убедиться, что на 5-метровую лестницу для моего матча с Шоном Майклзом можно спокойно забраться с обеих сторон и что она надежна и пригодна для использования.
Я чувствовал себя смертельно уставшим. Я долго работал, чтобы укрепить сердечно-сосудистую систему, и три матча, что я провел за день до этого, не могли бы мне навредить, но я получил несколько повреждений в них. В то утро я зашел в местную тренажерку, где с удивлением увидел Рика Флэра на беговой дорожке, хотя он жестко пил всю предыдущую ночь. Флэр, наверное, был рестлером с самой лучшей физической формой. Алкоголь выходил из него с потом, но он ни на секунду не замедлил свой бег.
Чуть позже вечером Шон подошел ко мне в раздевалке, качая головой, он пытался понять, что нужно делать с этой чертовой лестницей. Я помнил успех этого матча на территории моего отца и считал, что у матча с лестницами огромный потенциал в WWF.
В тот вечер мы с Шоном выдали отличный пример этого матча. К несчастью, Винс пропустил шоу.
После ТВ-записей в гостинице царила привычная атмосфера вечеринки, но я старался не поддаваться общему настроению. Моя программа подготовки к SummerSlam включала отказ от алкоголя и гулянок. Однако Дэйви не придерживался столь же строгого режима. На следующее утро мы все были удивлены, когда застали его в болезненной агонии. Он травмировал колено в матче прошлым вечером, но огромное количество Демерола заглушило боль. Но на рассвете действие лекарства прекратилось. Дэйви срочно отправили домой во Флориду, где он жил с Дианой, и он пропустил почти все лето, заставив меня поволноваться насчет предстоящего матча, да и насчет самого Дэйви.
Несколько дней спустя Оуэн тоже травмировал колено; он не мог выступать следующие пару месяцев.
Брет немного путает хронологию. В течение всего 1992 года Оуэн выступал регулярно, а травму, из-за которой он пропустил пару месяцев, Оуэн получил в марте следующего года — прим.ред.
В течение лета я работал над очередным большим рисунком всех рестлеров, на этот раз для Винса. Я всегда чувствовал себя обязанным ему. Я постоянно звонил Дэйви во Флориду, но Диана каждый раз отвечала, что они с Джимом куда-то уехали. Я смог выследить Джима всего за несколько часов до отлета в Англию и с удивлением узнал, что он только что отвез Дэйви и Диану в аэропорт. Джим рассказал мне, что Дэйви сел в самолет в полной прострации, потому что они курили крэк всю ночь! Джим сказал, что очень переживает за Дэйви. Жалко, что Джим не мог посмотреть на себя со стороны.
Я был предельно разочарован Дэйви и боялся, что из-за него наш матч провалится. Я вспомнил, как Винс спросил меня в Бингемтоне, уверен ли я, что смогу выступить в мэйн-ивенте.
— Я обещаю, что никто не сможет сделать хороший матч после нас! – Ответил я.
А когда я спросил Винса, хочет ли он, чтобы я рассказал ему концовку, он ответил: «И знать не хочу; удиви меня». Я клянусь, что никогда до и после этого не слышал от него таких слов в чей-либо адрес, но теперь я стал задумываться, чем наш матч может удивить его.
Когда я прибыл в Лондон, сотни фанатов выбежали из фойе гостиницы на улицу, чтобы скандировать мое имя. Я хотел отыскать Дэйви, но он ушел куда-то с Дианой и своей семьей. Я не видел его вплоть до обязательной репетиции выхода на ринг на стадионе Уэмбли всего за день до шоу. Когда я спросил его, почему он не перезванивал мне, он опустил глаза. Он признался, что все это время курил крэк с Джимом, и теперь был до смерти напуган. Он снова стал тем беспомощным парнишкой, которого я когда-то спас от Динамита.
— Доверься мне, Дэйви, я сделаю все возможное, чтобы протащить тебя завтра, ладно?
Он кивнул, и я устроил ему краткий курс нашего матча, повторяя его снова и снова, заставляя его повторять все споты наизусть. Теперь судьба нашего матча была полностью в моих руках.
На следующий день мы прибыли на Уэмбли рано. Яркое солнце проглядывало сквозь затянутое тучами небо, но все облегченно вздохнули, потому что дождя явно не ожидалось.
Незадолго до начала шоу меня пригласили в комнату для встречи с фанатами, которым в качестве акции раздавали футболки Британского Бульдога. Там был только один маленький мальчик в футболке Хитмана, который спорил со своими старшими товарищами, доказывая, что именно я выиграю бой. Держа отца за руку, он вежливо попросил меня подарить ему мои очки возле ринга. Я потрепал его волосы и пообещал: «Если я тебя увижу, очки твои».
В раздевалке Ястреб кисло улыбнулся мне и небрежно закинул в рот три таблетки Пласидила, запив их черным кофе; очевидно, говорящая кукла Рокко задела его за живое. Я до сих пор не могу понять, зачем кто-то придумал такой глупый сюжет. Мне нравился Ястреб, но в тот момент я почувствовал, что он достиг переломного момента на своей собственной дороге саморазрушения.
Когда шоу началось, я стал переживать и волноваться, что остальные рестлеры будут работать слишком долго и оставят нам с Дэйви мало времени на то, чтобы рассказать нашу историю. Чем меньше у нас будет времени, тем больше шансов на провал, ведь если Дэйви победит меня в коротком матче, это нанесет удар по моей репутации в Англии. Была и хорошая новость: судить наш матч назначили сына Гориллы, Джои Мареллу, который, на мой взгляд, был лучшим рефери в WWF. Я знал, что он приложит все усилия, чтобы помочь нам с Дэйви держать кнтакт на ринге.
Я с удивлением смотрел, как Ястреб, едва державшийся на ногах, забирается на арендованный Харли-Дэвидсон и едет на нем до ринга, следом за Зверем и их менеджером Полом Эллерингом. Конечно, я не говорю, что это какое-то великое достижение, но это настоящая правда. Учитывая, что он едва пребывал в сознании весь бой, тот факт, что Ястреб при помощи Зверя, а также оппонентов — Майка Ротундо и Теда ДиБиаси смог провести матч, является символом профессионализма всех этих людей. Но на следующий день этот матч уже не имел значения, потому что Ястреб уволился, бросив Зверя на произвол судьбы.
Воин и Рэнди провели удовлетворительный матч за пояс чемпиона WWF, но их затянувшийся сюжет уже имел мало смысла, а еще меньше смысла имело то, что Рик Флэр, менеджером которого стал Мистер Совершенство, стал причиной поражения Воина.
Небо стало красивого светло-фиолетового цвета, когда пришло время нашего матча. Дэйви вышел к рингу первым под оглушающие овации.
Я положился на свое чутье, что британские фанаты любят меня искренне, но в этом матче они будут поддерживать соотечественника. Для зрителей, которые смотрели матч по спутнику, я казался аутсайдером. Сегодня я разобью им сердца и завоюю их вечную любовь: моя карьера стояла на кону.
Проход к рингу был таким длинным, что моя музыкальная тема сыграла дважды, пока я шел к рингу в своем кожаном пиджаке, полный уверенности в себе. Местные футбольные фанаты дули в дудки, зрители всех возрастов наблюдали за мной, а флаги Британии развивались на легком ветерке. Мне стало легче при виде розовых и черных плакатов, и я вдруг отчетливо почувствовал, что Бог был рядом со мной, и поклялся себе показать Винсу, Дэйви и всему миру, насколько я хорош.
Когда я стоял нос к носу с Дэйви, у него был такой же сосредоточенный вид, мы были двумя непоколебимыми воинами, которые не хотят уступить ни пяди земли.
Под оглушающее скандирование «Бульдог», разносившееся по стадиону, я снял с себя пояс и поцеловал его. Я передал пояс Джои, который продемонстрировал его зрителям, тем временем я вышел с ринга, чтобы подарить свои очки. К нашему обоюдному удивлению, я надел очки на того самого малыша, которому обещал это в комнате перед шоу. Его отец улыбнулся, увидев, что я сдержал слово.
В ринге Джои объяснял нам правила матча, пока мы поражались количеству зрителей. Мы с Дэйви оттолкнули друг друга с серьезными лицами. Зрители уже были нашими, когда прозвучал гонг. Сначала Дэйви поборол меня, используя простые и реалистичные борцовские приемы, но уже через несколько минут он стал задыхаться.
— Брет, я идиот, — тяжело дышал Дэйви, пока я держал его в хэдлоке. – Я ничего не помню!
— Дэйви, просто слушай меня, я вытащу.
Джои посмотрел на меня с тревогой. Это было самое настоящее испытание в моей карьере.
Вот так это и было, я напоминал Дэйви каждый прием, иногда даже подсказывал, какое выражение лица ему сделать, чтобы помочь ему сохранить силы на возвращение, которое должно было начаться более чем через 30 минут. Когда Дэйви поднимал меня для проведения приема, я подпрыгивал вверх, легкий, как пушинка. Когда я поднимал его, казалось, что я поднимаю холодильник.
Я старался не переходить на сторону хила, понимая, что зрители простят мне все в конце матча, когда я проиграю. На 25-й минуте матча я поймал Дэйви в слипер, и зрители мгновенно встали на его сторону, поддерживая его, пока он, задыхаясь, полз к канатам. Я провел прекрасный удар ногой, задев лишь кончик его носа, как будто просто щелкнул его по носу, чтобы он проснулся.
Драматизм нарастал, каждый прием подчинялся логике матча и продолжал нашу историю. Я использовал на Дэйви весь свой арсенал, наконец, снова поймав его в слипер. Когда он осел на колени, я продолжал называть приемы ему в ухо, и он встал во весь рост, держа меня на спине. Падая назад, он всем своим весом впечатал меня в стойку ринга, я едва не сломал себе шею! Но я не мог обращать внимания на боль, поскольку я снова должен был поймать его в слипер. Дэйви снова встал на колени, и Джои пробурчал: «Вы слышите это? Это же просто невероятно!»
Мы провели прекрасную серию приемов, закончившуюся классикой Основания и Бульдогов: шатающийся Дэйви поднял меня над собой, чтобы провести пресс-слэм, но потерял равновесие и «случайно» усадил меня прямо на канат под крики толпы.
Я тащил Дэйви весь матч, но теперь он должен был провести долгожданное возвращение. Я напоминал ему все его коронные приемы, а когда я принял их все, Дэйви поднял меня за лямку борцовки, оживший настолько, что показал зрителям, что собирается добить меня пауэрслэмом! Дэйви всегда был силачом, он легко перебросил меня через плечо и побежал по рингу; потом он бросил меня на мат, и раз… два… но теперь пришло мое время повергнуть зрителей в шок! Схватившись за голову, со слезами на глазах, Дэйви почти искренне изображал удивление – он, наконец, понял, какой шедевр мне удалось собрать.
Я дополз до канатов и выкатился на апрон. Дэйви хотел бросить меня в ринг, но я приземлился за ним на ноги, обнял за пояс и провел идеальный немецкий суплекс. В этот раз Дэйви сумел вырваться из удержания!
Когда мы поднялись на ноги, я попробовал провести передний суплекс, но Дэйви заблокировал прием. Он поднял меня на руки и жестко бросил на угол ринга, я едва не лишился своего мужского достоинства. Приложи он чуть больше силы, матч закончился бы в тот же момент!
Дэйви забрался на стойку, и, прежде чем он что-нибудь понял, мы провели вертикальный суплекс с канатов. Это считалось самым рискованным и удивительным приемом в бизнесе в то время.
Дэйви просто положил свою руку на меня, раз… два… я вырвался снова в самый последний миг. Зрители были в восторге, но это были только цветочки; они еще не видели всего!
После двойного лариата мы с Дэйви упали замертво, Джои начал отсчет. Если бы фанаты только знали, что следующий прием я придумал однажды в три ночи. Я разбудил Джули и, каким-то невероятным образом, убедил ее лечь на пол возле кровати, чтобы проверить осуществимость этого приема. И вот теперь, я продел свою ногу между ногами Дэйви, и, прежде чем кто-то что-либо понял, я поймал его в свой шарпшутер без шансов на спасение… прямо посреди ринга!
Зрители сходили с ума, пока я боролся с Дэйви, который полз к канатам, таща меня за собой. Когда он коснулся их, раздался вздох облегчения. Никто еще не выбирался из шарпшутера! Пока я поднимался на ноги, я снова представил ту невидимую банановую кожуру посреди ринга. Джои продолжал шептать: «Невероятно!»
Настало время разбить сердца моим фанатам и изменить свою судьбу. «Заканчивай!» — сказал я, отвешивая последний шлепок по груди Дэйви, при этом во все стороны разлетелись капли пота. Я сжал его кисть, чтобы он понял, что он должен реверсировать мой irish whip; оттолкнувшись от канатов, я сделал сансет-флип, самой простой прием в рестлинге. Но Дэйви не упал назад, мы сделали старую концовку Лео Бёрка: Дэйви упал вперед на колени, крепко схватив мои ноги. Раз… два… три! Мы сделали это! Сделали!
Под звуки «Правь, Британия!» и оглушительные крики зрителей Джои вручил Дэйви Межконтинентальный пояс. После 37 тяжелейших минут я лежал на мате, претворяясь, что мое сердце разбито, но на самом деле я был рад. Я был истощен, матч выдался очень болезненным, но я знал, что финальное рукопожатие поставит точку в этой замечательной истории.
Я сделал вид, что слишком огорчен, чтобы пожать руку Дэйви. Я планировал это с Дэйви, но в тот момент я с досадой понял, что он обо всем забыл. Я отчаянно пытался найти его взгляд, но он не обращал на меня внимания, помогая плачущей Диане забраться на ринг, я полагаю, он не притворялся. Я думал: «Ну, давай же, Дэйви, посмотри на меня, и мы их всех заставим рыдать» — но Дэйви не отзывался. Вместо этого, он пытался разжигать толпу еще больше. Я же думал: «Настоящая драма произошла со мной, а не с тобой, ради всего святого, посмотри на меня, Дэйви!» После многочисленных попыток я просто сдался, подошел к нему и пожал его руку. Он напрочь забыл небольшой штрих, который сделал бы всю нашу историю максимально реальной. Но что я мог сделать? Я передал эстафету.
У меня болело все тело, ныли даже кончики пальцев.
Когда я вернулся в раздевалку, большинство парней уже уехали на автобусе, но те, кто наблюдал матч, были в восторге. Я овладел искусством поражения и научился вызывать симпатию. Я знал, что в следующие несколько недель буду самым популярным рестлером; популярнее Воина, Сэвиджа, Флэра и даже Дэйви. Я обыграл их всех!
Я всегда считал этот матч самым лучшим в моей карьере, во многом потому, что я протащил Дэйви через весь матч, а никто этого даже не понял. Позже отец сказал мне, что одно дело провести великий матч, и совсем другое дело провести великий матч на глазах у 80000 людей.
Но, даже понимая, что все это было тщательно продумано, спустя несколько часов я ощутил досаду. Потеря Межконтинентального титула ударила мне глубоко в сердце.
Позже в тот вечер я проковылял в переполненный бар гостиницы, где большинство рестлеров, фанаты и офисные работники праздновали успех шоу. Ко мне подошел Винс и сказал, что я лучший атлет, которого он знал, и что он хотел бы обладать хотя бы долей моих атлетических способностей. Джек Ланза и Шейн МакМэн оба сказали, что это был лучший матч в истории бизнеса и что у них по рукам бегали мурашки на протяжении всего матча. Я был удивлен возвращению Пэта Паттерсона, который прожужжал мне все уши о том, какой я сделал шедевр, особенно, учитывая, что я сделал этот бой без его помощи. Я сказал, что был рад его возвращению и что, по моему мнению, он просто попал под горячую руку, когда возник сексуальный скандал.
Когда я добрался до своего номера и позвонил домой, я остро ощутил боль от проведенного матча. Мы с Джули обменялись парой слов, и она передала трубку Блэйду, чей голос вдохновил меня, но когда он сказал, что скучает, мне снова стало горько. Даллас и Джейд говорили очень эмоционально со мной, а Бинс, возможно, самая счастливая из моих детей, потому что она особо не заботилась о рестлинге, попыталась утешить меня. Джули снова взяла трубку и сказала, что ей жаль. Я так и не понял, о чем именно она жалела. Может, о потере доходов или о том, как относилась ко мне последний год или два… или три… или четыре. Я очень ее любил, но пока мы говорили, я не мог не признать, что мое сердце было разбитым и пустым.
На следующий день я вылетел в Америку, где остановился в привычной балтиморской гостинице Holiday Inn, расположившись, я стал смотреть запись матча. Раздался стук в дверь, и я с удивлением увидел входящих ко мне в номер Рэнди Сэвиджа и Рика Флэра. Рэнди схватил меня за руку и сказал: «Брат, это была мать всех матчей!» Флэр попросил: «Хитман, позволь мне пожать твою руку!» Пару часов спустя зашел Шон Майклз. Он сказал, что, по слухам, у меня есть запись матча и что он очень хочет его посмотреть, что мы и сделали. Он смотрел на экран с удивленным лицом, а когда матч закончился, он встал, пожал мою руку, посмотрел мне прямо в глаза и заявил: «Ты лучший, мужик. Невероятно».
Купив рамку в местном магазине, на следующий день ТВ-записей я подарил Винсу рисунок и письмо. Учитывая все, что произойдет между нами в дальнейшем, я теперь с трудом убеждаю себя, насколько искренними были эти мои слова в то время:
«Дорогой Винс, зачастую я с трудом могу выразить Вам мою искреннюю благодарность за все, что Вы для меня сделали… Я хотел бы поблагодарить Вас за предоставленный мне шанс, и я всегда буду ценить Вашу веру в мои силы. Последние 8 лет, а особенно, последний год я почитал за честь возможность играть такую важную роль в компании, исполнять свои мечты, создавать произведение искусства на полотне ринга. Этот небольшой шедевр я сделал для Вас. Надеюсь, это рассмешит Вас и вызовет воспоминания об этих невероятных 8 годах жизни. Я благодарю Вас, моя семья благодарит Вас, и я с нетерпением жду следующие 8 лет. Это было круто. Брет».
Я переживал, что от письма пахнет подлизыванием, но все же я передал его Винсу, и тот выглядел тронутым. Когда я вышел из офиса Винса, благодаря мне, каким-то образом Брюс снова получил работу. К сожалению, когда Брюс позвонил Винсу, тот был чем-то занят, и его перевели на Диллона. Когда я потом говорил с Винсом, тот заявил, что Брюс его больше не интересует, поскольку Брюс, вроде как, сказал Джей Джею, что он собирается стать спасителем WWF и что все сюжеты Винса были ужасны. Согласно Джей Джею, Брюс заявил, что он собирается собственноручно перевернуть WWF. Конечно, Брюс обвинял Джей Джея в неправильном понимании его слов, но я уже сомневался, что смогу еще раз выбить шанс для Брюса.
В последний день сентября я сидел на балконе огромного гостиничного номера и свысока осматривал ландшафт Берлина. Ранее я позировал для WWF на фоне Бранденбургских ворот. Я стоял там, где возвышался Рейхстаг, и покупал маленькие кусочки Берлинской стены в качестве сувениров.
В тот вечер я заставил фанатов вскочить на ноги и кричать во время отличного матча с Папой Шанго в Deutschlandhalle. Все, о чем я мечтал после SummerSlam, осуществлялось, мне казалось, что я лечу вперед на ракете.
На шоу в Шеффилде, Бирмингеме, Гамбурге, Мюнхене, Дортмунде, Киле и Берлине невозможно было достать ни одного билета; более того, билеты на все шоу были распроданы за несколько месяцев до начала тура. Европейские зрители впервые наблюдали вживую рестлинг американского стиля, это было похоже на разрушение очередной стены. Германия любила меня, а я любил ее, наслаждаясь природными видами во время поездок на автобусе из города в город, во время которых я трезвел после очередной дикой ночи. Я слушал в наушниках крики Эдди Веддера из Pearl Jam о том, как он хочет сбежать и посмотреть мир. Каждый день толпы кричащих фанатов, обычно молоденьких девушек, поджидали меня возле гостиниц. Я был настолько популярен в Германии – за всю свою карьеру я не слышал подобной реакции на кого-либо где-либо. Я вспомнил разговор с Вождем на ТВ-записях в Виннипеге. Вождь сказал, что Винс решил, что пришло время нового чемпиона, и что существует список из шести имен, три из которых обведены в кружочек, а одно из обведенных имен – мое: «Ты в списке, Стю, так что не облажайся! Они подумывают дать тебе большой пояс!» Я был польщен, но решил не тратить время на надежды, потому что в мире рестлинга никогда ничего не решено наверняка.
Когда я не боролся с Папой Шанго, я работал с Риком Флэром, который выиграл титул у Сэвиджа 1 сентября. Каждый вечер зрители аплодировали стоя, когда Флэр, шатаясь, уходил с ринга мимо них, волоча пояс мирового чемпиона за собой. По мнению моих фанатов, ему просто везло. Флэр и я провели свои лучшие матчи за границей; когда я выступал с Папой и делал героическое возвращение после жесточайшего избиения, запирая в итоге его в шарпшутер, немецкие зрители чуть не плакали от счастья, крича «Хитман» снова и снова. Каждый вечер падали ограждения, не раз меня сбивали с ног, иногда рядом со мной лежал и охранник, улыбаясь при виде массы переплетенных, потных рук, прижимавших нас к полу, пока меня покрывали поцелуями и трогали мою задницу и мужское достоинство. Я не мог не подумать: «Ты хотел этого, так получай!»
Я был главной надеждой Винса и, наконец, понял, что я был нужен ему не меньше, чем он мне. Жизнь была прекрасна.
По возвращении из Германии у меня был матч с Риком Флэром на забитой битком арене в канадском Ред-Дире. Вождь отвел меня в сторонку и сказал, что по приказу Винса я должен буду вылететь завтра первым же рейсом на ТВ-записи в Саскатун и найти его на арене. Прибыв в Саскатун, я натолкнулся на безукоризненно чистых грузчиков и монтировщиков WWF, одетых в голубые комбинезоны, которые разгружали новейшее телеоборудование, и меня вдруг поразил контраст с прежними временами, когда на парковке арены стояли обшарпанные фургончики Стю и одинокий грузовик с рингом.
Я терпеливо сидел на стуле в конце длинного коридора, ожидая, когда у Винса закончится важное совещание. Через пару минут открылась дверь, и в коридор вышел Флэр, который повернулся и пожал руку Винсу уже в дверном проеме. Они не заметили меня, и Флэр быстро ушел в противоположном направлении. Потом Винс повернулся, увидел меня и махнул рукой. Он закрыл дверь за мной. По выражению его лица я не мог понять, хорошие или плохие у него новости. Он присел, сжал пальцы и пристально посмотрел на меня.
— Сколько ты уже работаешь у меня?
— Восемь лет, — ответил я, осознавая, что я работал на него дольше любого другого действующего рестлера в компании, за исключением Мистер Фуджи, который теперь стал менеджером. Все остальные парни уже покинули компанию.
— И сколько шоу ты пропустил за это время?
— Одно.
Винс поблагодарил меня за преданность делу. А потом он сказал: «Я сделал с тобой все, что можно, ты выигрывал мои командные пояса и Межонтинентальный пояс, и я достиг точки, когда я больше не знаю, что с тобой делать».
Я подумал, уж не собирается ли этот хладнокровный сукин сын уволить меня в тот самый день, когда я пригласил отца на шоу! Я уже представил, как буду объяснять все это Стю. Я почувствовал, как моя кровь забурлила и загустела, но вдруг Винс сделал свою любимую глупую улыбочку и выдал: «Поэтому я решил дать тебе пояс чемпиона мира сегодня!»
Мертвая тишина. Я просто не мог осознать его слов.
— Черт, ты даже не улыбнешься? – Засмеялся он знаменитым смехом Винса МакМэна, «юк-юк-юк». Я пообещал, что не подведу его.
Он ответил, что не беспокоится на этот счет. Мне нужно было просто оставаться лучшим работником в бизнесе, а об остальном он позаботится сам: «Конечно, ничего нельзя сказать наверняка, но я планирую дать тебе пояс, по крайней мере, на год. Поздравляю, Брет!»
Мы еще поговорили о том, что это значит. Винс заявил: «Теперь ты будешь летать только первым классом». Когда я спросил, означает ли это личный лимузин в каждом городе, который был у всех чемпионов до меня, он ответил нет, также он сказал, что урезает расходы на личную раздевалку с корзиной фруктов. Я ответил, что мне это безразлично, потому что я все равно предпочитал быть одним из парней.
Я пребывал в глубочайшем шоке, когда пожимал руку Винса и уверял его, что буду стараться изо всех сил каждый день ради него и всей компании. Я вышел из его кабинета, словно паря в воздухе, позвонил Джули рассказать новости и попросил ее забрать Джейд и Далласа из школы, чтобы они прилетели ко мне отпраздновать этот радостный момент; хотя без двух малышей было бы проще. Потом я позвонил Стю и Хелен.
В течение дня слух разошелся по раздевалке, и меня поздравили все парни, даже Воин. Винс также сказал мне, что Флэр ничего не имеет против поражения, что он меня очень уважает и с радостью поднимет меня. И вот, 12 октября 1992 года при полном аншлаге я вышел на ринг в Саскатуне, где состоялся мой первый матч в рестлинге 14 лет назад. Саскатун. Кто бы мог подумать!
Пока Флэр шел к рингу со своим менеджером, Мистером Совершенство, я надеялся, что это будет последний наш матч, который будет вести Флэр. Ведь теперь я должен был стать королем.
Мы провели обычный для нас плотный матч. В самом начале я поймал Флэра в арм-бар, и он сказал мне забраться на второй канат, чтобы усилить давление на его руку. Когда он сбросил меня с каната, я каким-то образом повредил себе колено. Но у меня не оставалось выбора – матч должен был продолжаться.
Несколько минут спустя он заказал захват «Четверку». Я схватил его ноги и повернулся, чтобы зафиксировать болевой, но он неожиданно оттолкнул меня ногой. Я упал назад и неудачно коснулся канатов левой рукой, выбив средний палец. Я сел и посмотрел на руку, понимая, что мой палец изогнут под немыслимым углом – словно я скрестил пальцы и не могу их теперь освободить. Я хладнокровно протянул правую руку и вставил палец на место, и Курт, следивший за мной с пола, болезненно застонал при этом зрелище. Ничто не могло испортить мой звездный час!
Флэр заказывал каждый прием, среди которых были и слишком старые, например, когда он исполосовал мою грудь красными отпечатками от чопов. Некоторые парни предпочитали жесткий стиль, другие же работали слишком слабо и недостоверно. На мой взгляд, чоп — это глупый и бесполезный прием, противоречащий природе этого бизнеса. Мы должны только делать вид, что причиняем друг другу боль; если же ты или тебе причиняют настоящую боль, это уже не работа. Еще глупее того, кто выполняет чопы, является тот, кто их принимает. Я вытерпел слишком много чопов скорее из уважения и провел возвращение. Я провел ему суплекс со стойки ринга и перешел к «Снайперу». Мои воспоминания вернули меня к тем журналам о рестлинге, которые я делал в детстве сам; еще я вспомнил, как делал себе чемпионские пояса из картона и осколков стекла. Рик Флэр застучал рукой по матам, пронзительно вопя, и моя детская мечта стала реальностью. Я стал чемпионом мира!
Зрители были шокированы, как и я! Никто и не думал, что именно я достану меч из камня. И я с уважением отношусь к тому, что Флэр сам передал эстафету мне. Я вернулся за кулисы, хромая и держась за выбитый палец, где меня наградили рукопожатиями и овациями, а Оуэн хлопал громче всех.
Прежде чем отправиться в больницу, я дал интервью в прямом эфире Джину Окерлунду, где сказал:
— С малых лет я был увлечен рестлингом, вся моя семья связана с рестлингом, и я посвятил всю свою жизнь этому делу – рестлингу. Мой отец научил меня всему, показал, как надо бороться, и научил терпеть боль, а я слушал и учился технике рестлинга. У меня были и победы, и поражения, и я ждал всю жизнь одного маленького шанса, и я получил этот шанс. Я хочу поблагодарить каждого рестлера, с кем мне довелось работать. Я боролся с лучшими рестлерами в мире, и многому у них научился. Я хочу поблагодарить всех их и каждого в отдельности, особенно, Рика Флэра. Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты вышел сегодня со мной в один ринг и дал мне шанс. Я хочу поблагодарить всех моих фанатов по всему миру за их поддержку в течение всех этих лет. И всех друзей, которые меня поддерживали. Но больше всего, я хочу сказать спасибо Богу. Боже всемогущий, спасибо за самый лучший момент в моей жизни! Я горжусь тем, что стал чемпионом мира в тяжелом весе по версии WWF!
Странно, но этот матч так и не показали в эфире, а вскоре Флэр осведомил руководство, что через несколько месяцев он возвращается в WCW.
Я приковылял в свой номер в ту ночь после визита в больницу, где мне сообщили, что палец был смещен. Джули и дети слишком устали, чтобы устраивать вечеринку. Я уснул в своем убогом номере гостиницы, уставший, больной и голодный.
На следующий вечер на ТВ-записях в Реджайне было объявлено, что я стал новым чемпионом мира, и я получил продолжительные овации. После шоу я отмечал победу со всеми рестлерами в баре гостиницы. Гробовщик, Курт и Шон Майклз улыбались мне с глубочайшим уважением. Оуэн, Брюс и Дэйви стукнули по стойке пустыми стаканами, и даже Стю оказал мне честь, выпив стопку Джека Дениэлса. Алкоголь обжег его десны и глаза, и он скривился, словно Дракула, выпивший святой воды.
