Примерно в марте 2001 года я почувствовал боль в боковой части челюсти, прямо за ухом. Я потерял зуб в той области и подумал, что моя челюсть сместилась или что-то в этом роде. Некоторое время я не обращал на это внимание.
К концу весны эта проблема стала меня беспокоить. Кто-то предположил, что у меня проблема с челюстной костью. Я отправился к терапевту, но тот направил меня к стоматологу-хирургу. Хирург сказал, что мне нужно обратиться к своему стоматологу, чтобы мне поставили скобы.
Я ходил кругами и вскоре стал замечать, что моя речь стала замедленной, а у еды был странный, металлический привкус. Мой стоматолог спросил меня: «А где рентген от хирурга?» Я ответил, что не делал никакого рентгена. Стоматолог позвонил хирургу, который сообщил, что аппарат был сломан в тот день.
Некоторое время мне не могли поставить правильный диагноз. Наконец доктор Джин Бэлис, который провел 7-часовую операцию на моей шее, предложил мне обратиться к доктору Дугласу Клотчу. Этот врач отправил меня на рентген, чтобы убедиться, что у меня нет опухоли головного мозга. Не найдя опухоли, он снова провел рентген и увидел нарост на задней стороне моего языка и на правой стороне горла.
Доктор сказал, что у меня рак горла.
Я услышал новость, стоя на ногах, и принялся ходить по его кабинету кругами. Не было жарко, но я покрылся холодным потом. А потом посмотрел на Синди, которая была в кабинете со мной, и произнес: «Мне нужно сесть».
Медсестра отвела меня в отдельный кабинет и попросила лечь на стол, сказав также задрать ноги вверх. Через 10 минут я уже был в порядке.
Первый вопрос, который пришел мне в голову, был: «Сколько мне осталось?» Я пытался понять, долго ли мне осталось жить. Это правда.
Следующее, о чем я подумал: «Потеряю ли я все волосы?»
В итоге доктор Клотч сказал, что мне предстоят 6 недель облучения и химиотерапии. Он сказал, что у меня 80 процентов на выздоровление, и попросил ни о чем не волноваться.
Он действительно хороший врач. Он заверил, что я здоровый человек. Я спросил у него, что мне делать. Он ответил: «Не вешайте нос и платите мне наличными».
Но я все равно был озабочен, потому что моя дочь Джессика выходила замуж примерно в то же время. Мне сообщили, что у меня рак, кроме того, приближалось Рождество. Я не хотел сообщать дочери о своем диагнозе до свадьбы. Но она оказалась дома, когда врач позвонил назначить мне сеанс химиотерапии. Так она узнала правду.
Джессика сказала мне:
— Пап, ты очень крепкий. Тебе бывало и хуже. У мамы был рак, но она победила. И тебе станет лучше. У тебя 80 процентов на выздоровление.
Мне звонили все друзья. Меня удивили те, кто позвонил, и те, кто не позвонил. Видимо, так человек и узнает, кто его настоящий друг.
Неделю спустя после визита к врачу я позвонил Джиму Бранзеллу в Миннеаполис. Мы всегда крепко дружили и созванивались 3-4 раза в год. Я рассказал ему, что со мной не так, и мы немного поговорили.
Спустя примерно неделю мне позвонил сам Джесси Вентура, губернатор Миннесоты. Он общался с Бранзеллом и теперь хотел подбодрить меня. Мы говорили примерно полчаса. Он пожелал мне всего наилучшего. Я думал, что уж Джесси никогда не позвонит мне, и стал гадать, кого же я еще услышу. Я сообщил новость только Джиму Бранзеллу.
Спустя полчаса снова зазвонил телефон – это был Грег Ганье. Он тоже говорил с Бранзеллом. Он хотел пожелать мне удачи. Я не ожидал услышать его голос. На следующий день я отправился в больницу. Когда я вернулся, жена сказала, что меня пытался «достать» Верн Ганье.
— Он меня уже давно достал, — произнес я.
— Да нет, он звонил по телефону. Он слышал, что тебе плохо, и хотел пожелать тебе скорейшего выздоровления.
Мне звонил Анджело Моска. И Харли Рейс. Пеппер Гомес, который живет в Сан-Франциско, звонил пару раз. Ник Боквинкль, Ястреб, Джек Ланза, Барон фон Рашке, Хиллбилли Джим, Джордж Стил и Крашер. Даже Дэвид МакКлейн из WOW позвонил. До этого я вообще не думал, что когда-либо поговорю с некоторыми из них.
Однажды я сидел наверху, разбирая почту, когда позвонили в дверь. Я еще подумал, что не хочу никого видеть. Спустившись вниз, я выглянул в окно. На улице стояли Майк Грэм (сын Эдди Грэма) и Верн Ганье.
Я подумал: «Ну, теперь-то он меня достанет». Я схватил плащ, обернул его об руку и спрятал под ним нож и розочку. Шутка. Я открыл дверь и сказал:
— Заходите.
Я поприветствовал Майка и посмотрел на Верна, сказав: «Как поживаешь?» — и протянул ему руку.
— Обнимемся? — предложил Верн.
Майк живет в моем районе, а Верн оказался в городе по делам. Он захотел повидаться, а Майк сообщил ему мой адрес. Вскоре Майку надо было уходить, но я попросил Верна остаться. Несколько часов мы пили пиво и разговаривали о старых временах и том, как все поменялось. Мы обменивались историями о Уолли Карбо и других парнях. Когда он начал собираться, я предложил подвезти его.
На прощание мы пожали руки, и я признался, что благодарен ему за визит. Он признался, что я был бесценным сотрудником для его бизнеса. Это подняло мое настроение – звонок Верна и его визит. Он редко делает такие вещи для кого-либо.
Кажется, в таких случаях всегда на помощь приходят самые неожиданные люди.
Люди писали мне приятные письма. Сначала я старался не шуметь. Однако вскоре я понял, что нет необходимости скрывать свой недуг.
Жизнь меняется, когда у вас находят рак. Пробки на дорогах уже не раздражают. Я больше не хочу показывать средний палец водителю бульдозера, потому что это уже ничего не значит для меня. Это как я сказал жене перед медовым месяцем: «Если я опоздаю, начинай без меня».
Я пишу это неделю спустя после моей 6-недельной реабилитации. Я теперь могу глотать, и моя речь заметно улучшилась. Но все равно ощущение, что у меня во рту лопух вместо языка.
Рак изменил мое отношение к жизни. На Рождество к нам приезжала моя невестка. А у нас живет 4 кошки. Одна из кошек сидела под елкой. Невестка обратилась ко мне:
— У вас кошка под елкой.
— Ну так достань ее; у меня рак, — ответил я.
Она думала, мне есть дело до какой-то кошки! Неделю назад мне сказали, что у меня рак, а она хотела, чтобы я ковырялся в дереве и всех этих игрушках и шарах, доставая кошку. Такое у меня должно быть Рождество.
Но это правда.
Я обязан жизнью доктору Бэлису, доктору Клотчу и доктору Харви Гринбергу, моему онкологу, не говоря уже о персонале больницы Moffitt South Outpatient Clinic в Тампе. Они замечательные люди. Они ответили на все мои вопросы и ни разу не свалили задачу на кого-то другого. Они понимали, что со мной происходит. Никто не обращал внимания на мое прошлое и заслуги. Кен, ассистент доктора Гринберга, потом признался, что был большим фанатом WWF и рос, наблюдая меня на экране. Другие работники клиники также смотрели меня по ТВ.
Во время лечения я понимал, что мне нужно смириться с тем, что я имею. А если у «Мозга» получалось сжульничать и прихватить пару монеток в палате ожидания – тем лучше. Так бы он поступил в любой ситуации: «Я присмотрю за вашим бумажником, пока вы будете в душе, — сказал бы он. – Я присмотрю за вашими лекарствами».
Если серьезно, если бы не все эти люди, я бы оказался в итоге на приеме у проктолога с термометром за ухом, который не смог бы найти даже свой карандаш.
Я не собираюсь выходить на пенсию. На самом деле, я планирую участвовать в отдельных шоу и даже начать карьеру певца. WCW не удалось заткнуть меня. И я точно не позволю сделать это раку.
Запомните: «Мозг» еще не покинул здание. Он не потерял все волосы и даже разжился парой бумажников и запасными стандартами лекарств.
VSplanet.net:
Битва с болезнью далась Бобби очень тяжко. Его стало практически не узнать. У него абсолютно поменялся голос. Он очень сильно похудел, потеряв больше 20 килограммов.
Болезнь возвращалась и ее последствия вносили свои разрушительные коррективы. В декабре 2007 года он перенес операцию на челюсти. И операция оказалась неудачной по причине занесенной инфекции. Бобби пришлось поместить в искусственную кому, в которой он провел порядка месяца. Последующие операции были успешными — включая пластические, по реконструкции костей черепа. В 2008м году, спустя почти год после операции Хинан смог сказать первое слово после операции. Проблемы с речью продолжились до начала 2009 года, однако Бобби смог полностью оправиться.
11 декабря 2009 года Хинана доставили в больницу. В его восстановленную челюсть попала инфекция, которая стала серьезной угрозой его здоровью. Но в течение пары недель проблема была устранена.
17 апреля 2010 года Хинан появился на фан-фесте TNA Lockdown. В том же году WWE выпустил в свет DVD (из двух дисков) о карьере Хинана.
В 2012 году сайт VSplanet.net опубликовал перевод автобиографии «Мозга» в переводе на русский язык.
У Бобби Хинана было множество знакомых и множество друзей. Его дом постоянно был переполнен друзьями и лучшими друзьями. Жена Хинана Синтия шутила, что даже их первая совместная ночь прошла в компании одного из друзей Бобби. Впрочем, семья всегда поддерживала Бобби. А Хинан отвечал сторицей. Когда дочь Бобби Джессика выходила замуж, она боялась, что будущий муж не понравится Бобби, тем не менее, они отлично поладили. В 2008 году Джессика подарила Хинану внука. У Бобби были отличные отношения с другими бывшими сотрудниками AWA, перешедшими позже в WWF, а позже оказавшимся в WCW — интервьюером и комментатором Джином Окерлундом, а также легендарным Халком Хоганом. Но самым близким человеком для него был Горилла Монсун. Они были очень близки, были очень хорошими друзьями.
В 1999 году, когда Монсун умер, Хинан работал в WCW. Бобби настоял на том, чтобы в эфире Nitro упомянули о смерти Гориллы, несмотря на то, что тот никогда не работал в WCW. Двумя днями спустя трагичного события Хинан и Шавоне объявили о смерти Гориллы. Эфир Хинан заканчивал со слезами на глазах.
В своей речи во время введения в Зал Славы WWE Хинан сказал, что он полностью счастлив. И лишь одного ему очень сильно не хватает: чтобы в этот день рядом с ним был Горилла.
Сейчас Бобби Хинан выглядит так:
Болезнь полностью изменила Бобби внешне, но совершенно не затронула его внутренне. Он по-прежнему весел, готов в своем фирменном стиле подшутить над кем угодно.
В завершении публикации мы хотим пожелать Хинану долгих лет жизни и крепкого здоровья. Даже понимая, что он вряд ли это когда-нибудь прочитает.
